Наташа опять улыбнулась и поцеловала его в щеку.
– Счастья вам, – сказала она на английском, уходя, – до вечера.
Девушка помахала вслед рукой, подошла к нему, обняла, крепко поцеловала и, оторвавшись, совершенно спокойно спросила, глядя прямо в глаза и приятно коверкая его имя:
– Витья, ты красный полковник? – вопрос прозвучал не столько вопросительно, сколько с утвердительной интонацией.
– Когда ты догадалась?
– Только что. До этой ночи я все время была как в тумане. Ты меня разбудил, как спящую принцессу. Сначала принес в свой замок, потом разбудил. Только почему здесь нет ни одного, даже самого маленького окошка? Воздух всегда свежий, но откуда?
Он тоже обнял и поцеловал девушку.
– Ты даже не представляешь, какие огромные у нас здесь окна. С видом на… А что ты вообще хотела бы увидеть, отдергивая штору? Лувр, статую Свободы, Букингемский дворец, лунные кратеры, египетские пирамиды, Ниагарский водопад или одинокую пальму на маленьком острове в тропиках? Ты только скажи – что угодно для тебя сделаю…
– Понимаешь, у этой вашей демократии есть один существенный недостаток. На самом деле она дает власть не достойным, а богатым, которые ее узурпируют и используют для своего дальнейшего личного обогащения.
– Дъумаешь, Сашья? – Сара осваивала русский язык быстро, буквально на лету. Она вставляла отдельные запомнившиеся ей слова в свою английскую речь и, как правило, к месту.
– Знаю, – уверенно ответил Сахно, – разве выложенных Григорием в интернете материалов, – он указал на парня, что-то увлеченно шепчущего Вере, отчего у той все шире расплывалась на лице улыбка, – вытащенных из архивов Госдепа, недостаточно для подтверждения этого? Десятки тысяч, если не сотни и миллионы, умирающих от голода американцев в двадцатые и тридцатые годы прошлого века, в то время, когда сжигалось зерно, и апельсины заливались керосином, не есть доказанный факт? А уж внешняя политика США именно с этой точки зрения вообще не выдерживает никакой критики. Взять, хотя бы, согласие Рузвельта на вступление в войну с фашистской Германией только после обещания Черчилля допустить Америку на рынки Британской империи. А война и оккупация Ирака? Теперь уже у самых упертых последователей Буша нет сомнений, что все это было только из-за богатейших запасов нефти, а не гипотетического оружия массового поражения Саддама Хусейна. Суть всей этой политики после Второй Мировой войны можно выразить очень просто – или травитесь ничем не обеспеченными зелеными бумажками с портретами американских президентов, или мы плывем к вам на авианосцах.