Сара сделала несколько глотков и тихо спросила:
– Витья, а вы всегда с оружием ходите? – то, как сам Виктор перед выходом нацепил кобуру, она видела.
– Обязательно, – ответил Гольдштейн и, усадив девушку на низенькую деревянную скамейку, начал объяснять причины такого решения, сначала вручив ей тарелку, уже наполненную разными вкусностями.
– Получается, безопасность Красных полковников – это безопасность всей планеты? – сделала вывод американка.
– Правильно.
– А у Наташи и Веры тоже есть пистолеты?
– Конечно. Причем, Сашина дочь вообще стреляет лучше всех.
– А я не умею.
– Ничего, научишься. Придется еще и в спортзале попотеть. Иначе от нашего главного специалиста по безопасности, – Виктор указал на Штолева, – допуск на пользование порталами не получишь, – Гольдштейн улыбался, и девушка поняла, что он шутит.
Шашлык у костра пошел на ура. Кто-то запивал его шампанским, Сахно с Николаем и Кононовым-старшим пили водку, а Вере вообще больше понравился коктейль из "Мартини" с соком. Потом просто сидели, слушая Колины переборы.
Сара попросила исполнить еще раз понравившуюся вчера песню о цветущих яблонях на Марсе. В этот раз подпевали почти все. Разве что Виктор делал это про себя, зная существенные недостатки своего музыкального слуха, точнее, почти полное его отсутствие.
Что на Марсе будут яблони цвести…
Мелодия кончилась, и у костра вдруг почему-то стало грустно.
– На Марсе холодно, яблоки, увы, еще не скоро созреют, – с заметным сожалением то ли просто сообщила, то ли пожаловалась Вера.
– Согреем бога войны, – не согласился ее отец, – дай только порядок на матушке-Земле навести, и обязательно согреем. Тем же способом, каким Витя предложил погоду на нашей планете регулировать, такими же ромашками и Марс можно будет подогреть.
– Это же огромные ресурсы потребуются и усилия всего человечества!
– Никак не больше, чем сейчас тратят на вооружения, – парировал Александр Юрьевич.
– Все равно туда очень сложно и дорого будет добираться, даже с учетом портальных технологий.
– А вот это не есть факт, – неожиданно заявил Гольдштейн.
– Как это? Ты же, Витя, сам говорил, что дальность физического пробоя теоретически ограничена всего полутора миллионами километров из-за каких-то там стохастических шумов, – удивился Кононов-старший, – а до Марса даже во время противостояния под шестьдесят миллионов. А уж когда планеты по разную сторону от Солнца, там все четыреста миллионов наберется.
– Говорил и сейчас повторю: забраться много дальше орбиты Луны односторонним порталом никак нельзя, – улыбнулся Гольдштейн как-то загадочно.