— Послушайте, черт возьми, Каллаган, или как вас там...
— Каллоуэй. Я англичанин, а не ирландец.
— Я выставлю вас самым большим ослом в Вене. На этого покойника вам не удастся свалить нераскрытые дела.
— Понятно. Хотите найти настоящего преступника? Такое бывает только в ваших книжках.
— Пусть он отпустит меня, Каллаган. Обещаю выставить вас ослом. Получив синяк, вы несколько дней отлежитесь в постели, и все. Когда же я разделаюсь с вами, вам придется удирать из Вены.
Я достал фунта на два бонов и сунул ему в нагрудный карман.
— На сегодняшний вечер этого будет достаточно. Непременно закажите себе билет на завтрашний самолет в Лондон.
— Вы не имеете права выдворять меня.
— Да, но в этом городе, как и в других, нужны деньги. Если обменяете фунты на черном рынке, я в течение суток арестую вас. Пусти его.
Ролло Мартинс отряхнулся:
— Спасибо за угощение.
— Не стоит благодарности.
— Рад, что не стоит. Видимо, оно идет по графе служебных расходов?
— Да.
— Встретимся через недельку-другую, когда я соберу сведения.
Было видно, что Мартинс не в себе, и поэтому я не принял его всерьез.
— Могу приехать завтра в аэропорт, проводить вас.
— Не тратьте попусту времени. Меня там не будет.
— Пейн проводит вас в отель Захера.
Мартинс шагнул в сторону, словно уступая дорогу официанту, и бросился на меня, но я успел отскочить, хотя и споткнулся о поваленный столик. Чтобы не дать ему броситься снова, Пейн ударил его в подбородок. Мартинс грохнулся в проход между столиками.
— Вы, кажется, обещали не драться,— заметил я. Он отер рукавом кровь с губы и сказал:
— О нет, я обещал выставить вас ослом, но не говорил, что заодно не поставлю вам фонаря.
У меня был тяжелый день, и я устал от Ролло Мартинса. Сказав Пейну: «Доведи его до отеля, чтобы с ним ничего не случилось. Если будет вести себя тихо, больше не бей»,— я отвернулся от обоих и направился к внутреннему бару (потому что заслуживал еще рюмки). Пейн почтительно сказал человеку, которого только что сбил с ног.
— Пойдемте, сэр. Это здесь, за углом.
О дальнейших событиях я узнал не от Пейна, а от Мартинса, долгое время спустя, восстанавливая цепь событий, которые действительно — хотя и не в том смысле, как рассчитывал он,— подтвердили, что я дурак. Пейн лишь подвел его к столу портье и объяснил: «Этот джентльмен прилетел из Лондона. Полковник Каллоуэй говорит, что он должен получить комнату». После этого сказал Мартинсу: «Всего доброго, сэр», и ушел. Видимо, его смущала разбитая губа Мартинса.
— Вам забронирован номер, сэр? — спросил портье.
— Нет. Не думаю,— приглушенно ответил Мартинс, прижимая к губе платок.