— Прошу вас, расскажите, мисс… Простите, как ваше имя?
— Ханной меня зовут.
— Так вот, Ханна, расскажите мне об этих странностях. Возможно, так мне будет легче помочь ребенку.
— Ох, сэр, дурные вещи здесь происходили.
— Что же это было? — Иеремия был явно заинтригован.
— Смерть за смертью, доктор. Всего за несколько лет в этом семействе четыре покойника.
Иеремия заметил, что служанка явно наслаждалась, обретя в его лице столь внимательного слушателя. И чтобы приободрить женщину, иезуит жестом пригласил ее сесть.
— Вы присядьте, Ханна, да выпейте со мной винца.
С удовольствием женщина сделала большой глоток.
— Вот только даже не знаю, с чего и начать.
— Сколько вы здесь служите?
— Перед самой гражданской войной нанялась. Я тогда девчонкой в Лондон приехала, и с тех пор вот и работаю в этом доме. Сэра Айзека Форбса дела почти все время держали в Лондоне, а семья проживала в имении. Его супруга очень ловко управлялась там с хозяйством, и подарила ему троих деток — двоих сыновей и доченьку. Сэмюел — старший, да вы его знаете.
— Какова судьба его братьев и сестры?
— Брат Сэмюела погиб, свалившись с лошади, — ему тогда только десять исполнилось, а сестра умерла от оспы. Трагедия! Но это случилось еще до моего прихода. Я узнала обо всем от прислуги. Потом скончалась супруга сэра Айзека. Он прямо занемог от этого. Вот тогда он и переменился страшно. Знаете, он ведь не всегда таким въедливым был, так люди рассказывают. Он любил и винца хлебнуть, и поесть сладко. А сегодня он только по большим праздникам обильно закусывает. Говорят, и по женской части хозяин тоже был не промах. Но все это давно было. Тяжкие испытания, выпавшие на его долю, ожесточили характер. А потом гражданская война началась, и сэр Айзек Форбс вступил в армию парламентаристов. Сэмюел последовал его примеру и проявил на войне храбрость, но в битве у Нейзби[12] его тяжело ранило. Отец бросил все ради него. И правильно поступил, как выяснилось. А не то Сэмюелу и не выжить.
Набрав в легкие побольше воздуха, служанка взволнованно продолжила рассказ:
— У сэра Айзека Форбса был камердинер, которому он полностью доверял. И вот однажды бедняга вывалился из окна господского дома и отдал Богу душу. Никто не видел, как это произошло.
— Это мог быть и несчастный случай, — предположил Иеремия.
— Мог, конечно, — согласилась Ханна. — Но камердинер слыл человеком трезвым, аккуратным и осмотрительным; он не стал бы высовываться из окна по самый пупок. Да и сам сэр Айзек наверняка был убежден, что ему помогли отправиться на тот свет, потому как сразу же после этого выставил всю прежнюю прислугу из имения. Не доверял он им после такого, и все тут.