И тут Иеремии почудилось, что он летит вниз. Ударившись о камень мостовой, он на мгновение лишился сознания.
Придя в себя и открыв глаза, иезуит сразу понял, что произошло. Рядом валялась вывеска. Проржавевшее железное крепление, не выдержав его веса, вылетело из стены. Словно издалека доносилась брань неудачливых палачей, которую заглушал цокот копыт. Он приближался…
Собрав последние силы, иезуит приподнялся на локте, а другой рукой ослабил удавку на шее. Он понимал, что особого смысла в этом нет, ибо милости от палачей ждать не приходилось. А вот виселицу попрочнее они наверняка отыщут. Но тут, на его удивление, они внезапно притихли, вмиг превратившись из самопровозглашенных «борцов с врагами», а попросту говоря, из опьяненных чувством безнаказанности убийц и мародеров в кучку перетрусивших ничтожеств. В чем же дело?
Только сейчас Иеремия заметил рядом с собой конские копыта. Подняв взор, он увидел Брендана Макмагона верхом на вороном жеребце. Шпага ирландца уперлась в грудь стоявшего ближе остальных человека.
— Что здесь происходит? — раздался властный голос.
Повернув голову, пастор Блэкшо разглядел герцога Йоркского и группу сопровождавших его гвардейцев.
— В чем виновен этот человек?
— Он пастор-папист! — крикнул в ответ один из мародеров. — Он поджигает дома!
— Никто здесь ничего не поджигает! — громовым голосом проговорил Джеймс. — Пожар — проявление гнева Божьего! И у вас нет права самочинно наказывать кого бы то ни было. Немедленно снять с этого человека петлю!
Ворча, точно побитые псы, мародеры нехотя подчинились. Брендан, вложив шпагу в ножны, направил Лепрекона к лежавшему на мостовой Иеремии.
— Ваше высочество, мне знаком этот человек. И он не способен на неправедные поступки.
Брат короля кивнул:
— Да-да, я тоже его знаю.
И Иеремия вспомнил, как они однажды с сэром Орландо Трелони встретились с Джеймсом в Гринвиче.
— Доставьте его в дом судьи Трелони, мистер Макмагон. Там он будет в безопасности.
Поклонившись, Брендан повернулся к Иеремии и подал руку, помогая встать и взобраться на лошадь. Пастору казалось, что он одолевает гору, усаживаясь на вороного жеребца ирландца. От пронзившей грудь боли он невольно застонал.
— Вы ранены, святой отец? — озабоченно осведомился Макмагон.
— Да, кажется, мне сломали ребро. Но все могло кончиться куда хуже.
— Вам немедленно нужно к врачу!
— Нет-нет, лучше отвезите меня к Трелони. Там меня и перевяжут.
Пастор, ухватившись за камзол ирландца, сморщился от боли, устраиваясь поудобнее в седле. Макмагон пришпорил коня, и они шагом поехали к дому королевского судьи.