Встреча с судьей немного успокоила обоих. Когда вернулись на Патерностер-роу, выяснилось, что их дожидается не только леди Сен-Клер. Едва они оказались на пороге, как со стула вскочил весьма воинственно настроенный мастер Лэкстон. Аморе, пока хозяев не было, любезно предложила ему присесть, а кроме того, угостила лучшим вином, какое только отыскалось в доме, и все ради того, чтобы улестить крайне раздосадованного гостя.
Завидев физиономию Алена, Лэкстон с циничной ухмылкой произнес:
— Как я вижу, мой сынок неплохо потрудился, чтобы проучить вас как подобает. Надеюсь, он не переусердствовал.
Иеремия и Ален продолжали молча смотреть на незваного гостя.
— Клянусь Богом, я всерьез намерен был привлечь вас к суду за то, что вы натворили, — продолжал мастер Лэкстон. — Но когда нам с Энн в магистрате сказали, что вас за это вздернут, девчонка призналась, что это было, строго говоря, не изнасилование, что она просто не смогла устоять перед вашим обаянием. Что ничуть не умеряет позора вашего деяния, но хотя бы избавляет вас от виселицы.
Ален почувствовал облегчение, но ненадолго.
— Я еще не закончил, мастер Риджуэй, — резко произнес Лэкстон. — Поскольку вы имели наглость обесчестить мою дочь, обрюхатив ее, я считаю, что в данной ситуации вам надлежит собрать все остатки благородства и взять ее в жены.
— Разве она беременна? — ужаснулся Ален.
— У нее во чреве ваш ребенок, посему вы женитесь на ней, как это и подобает, — ядовито-вкрадчиво произнес Лэкстон.
Ален не верил своим ушам. Неужели судьба так ополчилась на него, что даже этот пустяк должен был обернуться столь серьезными последствиями? В мире полно женщин, годами пытающихся забеременеть, и все без толку. Но, будучи врачом, он не мог отрицать подобной возможности, посему пристыженно молчал.
Видя, что его друг и слова не молвит в свою защиту, Иеремия бросил на него полный отчаяния взгляд. Какое-то время иезуит не желал верить в произошедшее, однако обвинение мастера Лэкстона вдруг показалось ему вполне обоснованным.
— Даю вам три дня на размышление, — подвел итог сказанному Лэкстон. — Если по прошествии их вы не поступите как велит вам ваш долг джентльмена, я найду средство принудить вас к этому. И не надейтесь, что я отступлюсь!
С этими словами, олицетворявшими неприкрытую угрозу, он покинул дом на Патерностер-роу.
Ален беспомощно посмотрел на своего друга пастора.
— Почему вы ничего не сказали мне о том, что переспали с этой девушкой? — сухо спросил Иеремия. — Побоялись, что я устрою вам знатную головомойку? Как вы могли, Ален, как вы могли? Ей же всего шестнадцать, она почти ребенок!