Хуже всего было осознавать то, что это он устроил себе сам. Пока консорты не завершили свое возвращение генных банков, все, что он мог делать, это ждать. И пока Райан не выслала за ним машину к посольству, чтобы забрать его — шаг настолько откровенный, что ему решительно воспротивились бы Службы Безопасности обеих сторон, — для Майлза было невозможным связаться с ней вновь до церемонии Привратной Песни, что будет завтра утром в Небесном Саду. Он зарычал себе под нос и вызвал дополнительные данные на комм-консоль своих апартаментов, после чего уставился в них невидящим взглядом.
Кроме того, он не был уверен, что давать лорду Икс лишний день было благоразумно, несмотря на то, что сегодняшний день явится для него невыносимым шоком, когда его консорт придет, чтобы забрать у него генный банк. Это лишало его последнего шанса тихонько отсидеться и ускользнуть с банком и Ключом, вероятно выкинув по дороге своего прежнего, назначенного центром и подвластного тому консорта из шлюза. Этот человек уже должен был осознать, что Райан сдаст его, даже если это означает разоблачение для нее самой. Ликвидация Прислужницы Звездных Яслей не была частью Изначального Плана, в этом Майлз ничуть не сомневался. Райан отводилось роль слепой марионетки, обвиняющей Майлза и Барраяр в краже ее Ключа. У лорда Икс была слабость к использованию слепых марионеток. Но преданность Райан хаутам оказалось вне ее собственных интересов. Ни один добропорядочный заговорщик не мог предполагать, что она надолго останется парализованной случившимся.
Лорд Икс был тираном, а не революционером. Он хотел овладеть системой, но не изменить ее. Вот покойная Императрица была истинной революционеркой, в своей попытке разделить хаутов на восемь соперничающих братских ветвей: и пусть победит сверхчеловек. Должно быть, ба Лура было ближе к мыслям своей госпожи, чем допускала Райан.
«Невозможно отдавать власть и одновременно пытаться сохранить ее». Разве что посмертно.
Так как лорд Икс поступил бы теперь? А как еще он мог бы поступить теперь, кроме как драться до последнего, пробуя все, что смог бы придумать, во избежание того, чтобы его повалили наземь за все это. Либо так, либо вскрыть себе вены, а Майлз не думал, что он из тех, кто режет себе запястья. Он до сих пор пытался бы найти какой-то способ свалить все на Барраяр, предпочтительно в виде мертвого Майлза, который уже не смог бы уличить его во лжи. Все же, слабый шанс, что он смог бы это осуществить, оставался, учитывая недостаток энтузиазма цетагандийцев по поводу чужеземцев вообще и барраярцев в особенности. Да, это был хороший день, чтобы оставаться дома.