Майлз молчал довольно долго.
— Это зависит, — наконец заговорил он, — от того, забавлялся ли Иэнаро только ради собственного удовольствия, или же его тоже… подставили. И от того, есть ли какая-либо связь между покровителем Иэнаро и смертью ба Лура.
— Связь? Какая тут может быть связь?
— Связь — это мы с тобой, Айвен. Пара барраярских деревенских пацанов, попавших в Большой Город, и напрашивающихся на то, чтоб их пощипали. Кто-то использует нас. И, сдается мне, этот кто-то… Сильно ошибся в выборе орудий. «Или дурней».
Айвен посмотрел на него, в ответ на ядовитый тон.
— Ты уже избавился от этой маленькой игрушки, что таскал с собой? — подозрительно спросил он.
— Да… И нет.
— Вот, дерьмо! Я так и знал, что тебе верить… Что, черт возьми, ты хочешь сказать этим «да и нет»? Либо ты избавился, либо нет, как иначе?
— Да, объект был возвращен.
— Тогда дело в шляпе.
— Нет. Не совсем.
— Майлз… Тебе бы лучше все мне рассказать.
— Да, думаю, будет лучше. — Майлз вздохнул. Они приближались к району расположения дипломатических представительств. — После того, как ты закончишь свои дела в медчасти, я сделаю тебе несколько признаний. Но если… Когда… ты будешь говорить с ночным дежурным офицером Имперской службы безопасности об Иэнаро, не упоминай об остальном. Пока.
— А? — протянул Айвен с интонацией, полной подозрения.
— Дело приобрело… запутанный оборот.
— Ты думаешь, раньше оно было простым?
— Под запутанным оборотом я подразумеваю, что соображения обычной безопасности в этом деле переросли в подлинно дипломатические. Исключительной деликатности. Возможно, слишком деликатные для того, чтобы подчинятся всякого рода параноикам в сапогах, которые иногда заканчивают тем, что возглавляют местные отделы СБ. И суждение в этом деле… я должен вынести сам. Когда буду уверен, что готов. Но это больше не игра, и я больше не смогу действовать в этом деле без прикрытия. — «Мне нужна помощь. Господи, помоги мне».
— Мы знали об этом еще вчера.
— О да. Но все оказалось куда глубже, чем представлялось мне сперва.
— Что, по самую макушку?
Майлз поколебался, потом кисло улыбнулся:
— Я не знаю, Айвен. Ты как, силен в хождении по водам?
Один в ванной комнате своего номера, Майлз медленно стянул черный мундир своего Дома, теперь отчаянно нуждавшийся во внимании посольской прачечной. Он искоса посмотрел на свое отражение в зеркале, потом решительно отвернулся. Стоя под душем, он обдумывал сложившуюся проблему. Хаутам все обычные люди несомненно кажутся какой-то более низкой формой жизни. С краткосрочной точки зрения хаута Райан Дегтиар разница в выборе между ним и скажем, Айвеном, вероятно, была не велика.