Я сделала вид, что размышляю, хотя больше всего мне хотелось с радостным визгом кинуться старосте на шею и смачно расцеловать его в обе щеки. Бывает же такое везение! Вожделенный скит, да еще на острове, с достопримечательностью в виде дракона!
С трудом выдержав приличествующую паузу, я улыбнулась и кивнула:
– Что ж, спасибо за предложение – принимаю с благодарностью!
– Отлично! – просиял староста. – Заодно и проверите, чаво там по ночам так воет и бухает, что аж спасу честным людям нет!
Я застонала и уронила голову на руки.
* * *
– Струсила, поди, ведьма, – после долгого молчания пробасил детина, с опаской ощупывая макушку. Чуб уже не дымился, но паленым еще попахивало.
– А молоньями-то швыряться зачем было? – Староста подобрал с земли запоздало вылетевшую из корчмы шапку. Неспешно и тщательно оббил пыль о локоть. – Ну сказал я ей, что, коль такое дело, не ведьма она, а одно слово… дык показывать же, чаво она еще окромя козлов умеет, не просил!
– Баба, что с нее возьмешь… – уныло поддакнул Гдынь, облокачиваясь на плетень. На всякий случай – с противоположной от корчмы стороны, чтобы при виде разгневанной ведьмы быстренько за ним укрыться.
Друзья постояли еще немного, посудачили, опасливо косясь на распахнутую дверь, но вернуться в корчму так и не решились. Как, впрочем, и разойтись по домам…
* * *
Перекусив и остынув в холодном полумраке погреба, я успокоилась и даже похихикала над незадачливыми «жалельщиками». Вот халявщики! Нет бы честно сказать: мол, так и так, посреди близлежащего озера имеет место некая звуковая аномалия, от коей мы хотели бы избавиться путем найма магистра практической магии с последующей выплатой оному оговоренной суммы. Ибо я не имею дурной привычки «заодно» обшаривать воющие по ночам острова. А помня плачевный опыт по добыванию козлов – тем более. Может, там кто-нибудь по ночам бражку варит, а староста шутки ради решил меня на местную пьянь натравить, чтобы зареклись злоупотреблять?
А природа здесь действительно замечательная – напротив села Пеструшка разливается до размеров небольшого озера, правда, мелкого и илистого, но довольно внушительного. На том берегу темнеет еловый бор, им же сплошь зарос пресловутый остров. В селе есть пара лавок, и, если я остановлюсь в Духовищах на три-четыре денька, местный портной вполне успеет сшить мне новую куртку. По такой жаре, правда, о ней даже думать противно, но надо. На днях я рассмотрела старую куртку на свет и, обильно этот самый свет сквозь нее увидав, обратно уже не надела, пожертвовав выгребной яме (нищие расценили бы подобное подаяние как издевательство). Лето же в Белории очень коварное – сейчас зной, а через полчаса дождь, так что без куртки никак.