Самойло что-то обсуждал с Зайончковским, Селивачевым и Сытиным, при этом он карандашом указывал на карту, на которой что-то чертили Балтийский и Новицкий. Тут же присутствовали и военные специалисты, помогавшие Шапошникову в разработке оперативного плана.
Наконец все обратили внимание на меня.
-Здравствуйте, товарищи, - обратился я к присутствующим.
-Здравия желаем, товарищ Предреввоенсовета, - бывшие офицеры ответили синхронно.
«Вот что значит быть военными. В крови заложено приветствие начальства», - подумал я. Из общего строя выбился только Фрунзе, который, осознав это, несколько смутился.
- Прошу садиться, товарищи.
После того как все расселись вокруг стола, я обратился к присутствующим.
- Я правильно понимаю, что Вы план товарища Шапошникова обсуждаете? – я легка улыбнулся. - И как вам?
Военспецы задумались. Наконец, встал Самойло. Это было правильно, так как по должности он был старшим среди собравшихся офицеров.
- Замысел хороший, товарищ Предреввоенсовета и товарищ Шапошников говорит, что это Ваш замысел. Это верно, товарищ Троцкий?
- Верно, Александр Александрович, замысел мой. Борис Михайлович разработал оперативный план именно по моему указанию, - после этих слов я обратился ко всем бывшим офицерам. - Товарищи, я прошу меня называть в рабочей обстановке по имени-отчеству. Так будет удобнее и мне и вам. Кроме того, если я понимаю правильно, вы уже ознакомились с оперативным планом, разработанным товарищем Шапошниковым и у вас как минимум есть по нему вопросы, не говоря уже про замечания. Поэтому я предлагаю сразу к ним перейти. Кто начнет?
После этих слов Самойло, видимо «державший руку на пульсе» всего происходившего обсуждения, оглядел присутствующих и обратился ко мне.
- Товарищ Троцкий, мы считали, что начнете Вы.
«Все верно, они же боятся. Иначе и быть не может. Слава-то у меня жутковатая. Надо успокоить людей. Они еще не привыкли к такой манере общения, и не доверяют мне», - я оглядел лица офицеров и понял, что только мое достаточно длительное отсутствие вызвало тот ожесточенный спор и обсуждение, которое вели военные специалисты. Они и план Шапошникова начали изучать во многом из-за того, что Троцкого долго не было и как самые настоящие офицеры, которые любят свое дело и болеют за него, увлеклись, забыв про то, кто он, где они и вылезли из своих «раковин». Сейчас же, они снова вспомнили о реальности и вместе с этим, к ним вернулся и страх в том числе.
- Вы правы, Александр Александрович. Действительно начать должен я. Присаживайтесь, - обратился я к Самойло и, дождавшись пока тот сядет, продолжил. - Я действительно должен объяснить свои действия и приказы, для того чтобы в будущем у вас не возникало вопросов и для того чтобы вы, товарищи командиры, понимали мою позицию.