Дождавшись момента, когда нам принесут чай и оставят одних, я обратился к юноше. - Скажите, товарищ Зайденварг, Вы в курсе содержания переданного Вами письма?
- В общих чертах, Лев Давидович.
- А Вы не боитесь, молодой человек, что я прямо сейчас прикажу Вас расстрелять?
- Если бы Вы, Лев Давидович, этого действительно желали бы, то, скорее всего меня не поили бы чаем, а уже ставили к стенке. Разве не так?
- Но, товарищ Зайденварг, Вы должны понимать, на что идете, и чем все это может закончиться для Вас лично?
- Конечно, понимаю, товарищ Троцкий. Но как патриот своей Родины, который желает скорейшего прекращения этой ужасной войны, я готов принести себя в жертву ради возможности установления мира в стране.
Я улыбнулся.
- Эх, молодо-зелено! Однако не могу не признать, что Вы чрезвычайно смелый юноша. Вас просили что-то еще передать на словах?
Зайденварг немного подумал, потом рассказал примерно ту же самую историю. Единственное отличие было в отсутствии деталей и в том, что упор в его рассказе делался на скорейшее установление мира в стране и прекращение войны. Он производил впечатление восторженного юнца, который с радостью принесет сам себя в жертву на «Алтарь Мира» ради достижения «Великой Цели». Противоречий в его рассказе я честно говоря не увидел. Миша Зайденварг был настолько естественен и по-юношески убедителен, что я начал сильно сомневаться, что передо мной провокатор Сталина и Дзержинского.
«Может действительно от Колчака пришел? – думал я, слушая юношу. - Если так, то можно голову сломать от раздумий на тему того, что делать дальше. Вот уж совпало, так совпало».
Еще некоторое время мы разговаривали ни о чем. Зайденварг, в основном пересказывал последние новости из Парижа и Берлина. Наконец я принял решение.
- Михаил, - обратился я к собеседнику. - Сделаем так. Вы некоторое время поживете в этом поезде в качестве гостя, а я пока подумаю над тем, что Вы мне сейчас рассказали. Вас это устраивает?
- Конечно, Лев Давидович. Полностью устраивает.
- Тогда надеюсь, что Вы не начнете делать глупостей, а спокойно посидите в своем купе несколько дней, пока я буду принимать решение. Очень надеюсь на Вашу уравновешенность, молодой человек. Иначе, сами понимаете.
- Как Вам будет угодно Лев Давидович. Даю Вам слово, что никаких глупостей делать не буду. И потом я же понимаю, что без присмотра вы меня не оставите. Так зачем нервировать охрану? - Зайденварг открыто и уверенно улыбнулся.
Я звонком вызвал Глазмана. Вместе с секретарем вошел и Блюмкин.
- Миша, - обратился я к секретарю. - Размести пока товарища Зайденварга в одном из свободных купе в вагоне охраны и прикажи обеспечить нашему гостю полный пансион. - Дождавшись утвердительного ответа, я посмотрел на начальника своей охраны. - Яша, товарищ Зайденварг пробудет с нами некоторое время в качестве почетного гостя. Обеспечь, пожалуйста, ему покой, уединение и надлежащую охрану. Архинужный молодой человек. Я очень расстроюсь, если с ним что-то произойдет. Ты все понял?