Чаще всего они поют две песенки, одинаково наивные и одинаково трогательные именно этой своей наивностью. Первая о «трех слепых мышах», очень мелодичная, с припевом.
Один затягивает речитативом:
Three blind mice,
Three blind mice.
See, how they run,
See, how they run.
Остальные подхватывают:
They run after the farmer's wife
She cuts off their tail with a carving knife
Did ever you see such a thing in your life,
А вторая песенка забавна по своему построению. С каждым новым куплетом темп все ускоряется, и под конец только очень испытанный в этих делах специалист не сбивается и поспевает за этой скороговоркой:
One man went to mow,
Went to mow a meadow,
One man and his dog
Went to mow a meadow.
Two men went to mow,
Went to mow a meadow,
Tho men and their dog
Went to mow a meadow.
[15]И так далее, до момента, когда
«Двенадцать человек пошли косить,
Пошли косить луг.
Двенадцать человек со своей собакой
Пошли косить луг».
Потом куплеты следуют обратно, все понижая число человек до одного. Эта песенка хороша тем, что уже в середине большинство поющих непременно собьется, получается веселая каша, и все кончается общим смехом.
Я очень хотела бы, в свою очередь, продемонстрировать англичанам и наши комические песни, особенно украинские, вроде:
Ой, що-ж це за шум учинився?
Це комарік тай на муси оженівся…
Узяв соби жінку невелічку,
Що не вміе шіти-прясти чоловічку.
Но у меня, к сожалению, нет достаточно компетентной компании, так как Софья Петровна все время занята «высокой» политикой, а Боярский — родом из Бердичева и песнями мало интересуется. У него все время какие-то темные операции и вычисления, так как на нем лежит снабжение делегации продуктами, открытками, марками, визами, папиросами и прочим. С момента отъезда из Москвы каждый делегат получает неограниченное количество самых лучших «кремлевских» папирос, которых в обычной продаже не достать. Кроме того, на Боярском лежит обязанность вообще заботиться о делегатах. Если, например, кому-нибудь нужно полотенце, носовой платок, чулки, даже непромокаемое пальто, он должен все это достать. В Ростове, например, все делегаты получили по паре галош, которые с гордостью потом увезли к себе в Англию. Понятно, что Боярский старается провести все эти операции с максимальной для себя прибылью. Поэтому ему не до украинских песен. Делегаты и особенно делегатки смотрят на него в некотором роде, как на благодетеля, относятся к нему с неизменным уважением и говорят:
— What a kind man this Bojarski![16]
***
Так незаметно добрались мы до Грозного. Здесь был снова торжественный прием и большевики устроили делегации банкет в инженерном клубе. После банкета нас повезли осматривать нефтяные вышки. Как известно, в самой Англии нефти нет, и поэтому англичанам здесь все было внове и очень интересно. Расспрашивали подробно о процессе производства и записывали старательно ответы в свои блокноты. Вспоминаю, между прочим, и такой случай. Засаленный и грязный рабочий кряхтит у насоса, которым выкачивают нефть из недр. Мы подходим и Вольтон спрашивает: