— Сколько у нас всего монет?
— Двадцать семь золотых и пара серебряных.
— Отдавай все.
— Думаешь, мастер согласится?
— Не знаю, но попробовать стоит.
Гарт, преувеличенно тяжело вздохнув, вернулся к прилавку и положил на него ладонь:
— Ну, мастер, пора поговорить о цене.
Гоблин усмехнулся:
— Ну что ж, если пора, давай поговорим. Только учти — цена моя окончательная, торговаться и спорить не буду.
Гарт и Джинаро мрачно переглянулись.
— Ты здесь хозяин, мастер. Как скажешь, так и будет. Говори цену.
— Два золотых и одна серебряная.
Несмотря на согласие не торговаться, Гарт тут же начал возражать:
— Не-эт, это слишком доро… — и осекся. — Э, сколько ты сказал, уважаемый? Два золотых? Я правильно расслышал?
— Не совсем, — невозмутимо ответил бронник. — Я сказал, два золотых и одна серебряная.
— Ну что ж, дорого, конечно, но мы согласны, — великодушно согласился успевший овладеть собой Гарт и полез за деньгами.
— А не продешевишь, мастер? — вмешался Рустам, и Гарт мысленно застонал.
Старый гоблин сверкнул глазами:
— Я свою цену знаю.
— Вот и отлично. — Преувеличенно широко улыбаясь, Гарт поспешно отсчитал требуемую сумму.
— Нет, так не пойдет. — Рустам подошел к прилавку и решительно накрыл монеты ладонью. — Сколько эти латы стоят на самом деле?
Гарт тяжело вздохнул, а мастер снова сказал:
— Два золотых и одна серебряная. — Последовала небольшая пауза, наконец мастер улыбнулся, впервые за все это время, и добавил: — Это стоимость материала: руды, кожи и прочего.
— Хорошо, — медленно произнес Рустам, — а что спросишь за работу?
— За работу-то? — повторил гоблин. — Что ж, за работу тоже спрошу, но только не золотом — кровью.
— Не понял, — нахмурился Рустам.
— А что тут непонятного? — потемнел гоблин. — У меня здесь жена, дети, внуки. Я в этом городе родился, вырос и бежать из него не собираюсь. А в Норфолде у меня брат с семьей жил, тоже не захотел уходить из города. В Борноуэле — сестра с мужем и маленькими детьми. Старший сын перед самой войной уехал в Вестмонд, там у него была невеста, ее семья не захотела покинуть город, а он не захотел оставить ее. Когда перворожденные захватывают город, господин рыцарь, ремесленников не трогают, их забирают в рабство. Но только не гоблинов. Гномы убивают гоблинов, убивают всех… убивают жестоко… — Старый мастер на некоторое время замолчал, невидящими глазами уставившись на шлем, сделанный его руками. Погладил холодную сталь мозолистой ладонью, тяжело сглотнул и выдавил: — Заплатите кровью, сэр рыцарь, кровью перворожденных, и будем в расчете.
— У меня может и не получиться, — тихо сказал Рустам.