Злотарь поклонился и вышел. Седрик несколько минут провел в тишине, прокручивая в голове план предстоящих действий, затем решительно дернул за золоченый шнур, вызывая своего помощника.
Дверь почти незамедлительно распахнулась, и в кабинет вошел рыцарь с серьезными глазами на открытом молодом лице.
— Куно, — обратился к нему Седрик, — собери через час в штабе всех командиров полков и первых унтеров. Горнистам трубить тревогу, всем отрядам полная боевая готовность. И еще найди мне графа Лондейла, немедленно.
Ночь перед первой схваткой. В гарнизонном штабе светло как днем от множества свечей. Барон Годфри еще больше осунулся за прошедшие бешеные дни, но глаза сверкают азартным блеском, а крепкие ноздри раздуваются, как у хищного зверя в предчувствии кровавой добычи. Его настроение заражает и передается всем собравшимся.
— Господа офицеры, — обратился он к ним, расправив свои широкие плечи, — время пришло. Завтра нас ожидает штурм. Штурм наглый, плохо подготовленный и потому особенно яростный. Они презирают нас и не верят в наши силы. Наша цель — дать им завтра по морде, сбить с них спесь и вынудить перейти к долгой правильной осаде. Заставить их тратить бесценное время в бесплодных попытках взять наши стены и сломить наше мужество. Я хочу, чтобы вы все уяснили — завтрашний день самый важный и решающий. Не будет никаких хитрых маневров, умных построений и тактических изысков. Нас ждет грубый навал со всех сторон и по всем направлениям. И все будет зависеть исключительно от твердости наших воинов и от их готовности умереть за эти стены и за жизни тех, кто стоит у них за спиной. Завтрашним штурмом дело, конечно, не ограничится, если мы выстоим завтра, то враг полезет на наши стены снова и снова, до тех пор пока не обломает зубы. И все же завтрашний день — самый важный. Потому что, если наши неоперившиеся бойцы выстоят завтра, они уже не дрогнут до самого конца, каким бы он ни был. Я это знаю, и вы это знаете. Мы много работали, и каждый из вас знает назубок, что ему завтра предстоит сделать. Поэтому сейчас приказ у меня на завтра для вас только один — стоять насмерть. Даже если земля разверзнется у нас под ногами, а небо упадет на голову — стоять насмерть и ни шагу назад. А теперь возвращайтесь к своим полкам и донесите эту мысль до каждого солдата. Бог все видит, господа, и если мы не оступимся, то завтра он будет с нами.
Чеканя шаг, в четких боевых порядках разворачивались вокруг города полки перворожденных. Во взбитой тысячами ног пыли хищно реяли полковые знамена. Под грохот множества барабанов разливалось живое море, подступая к старыми лондейлским стенам.