По моим расчетам, занятия в тренажерном зале должны были уже закончиться, поэтому я оделась, спустилась на улицу, засела в своем мини-купере и включила ноутбук. Зара уже заняла свою позицию. Вскоре показался и Сергей.
– Красавец, стой, дай погадаю, – заголосила Зара.
– Отвали, – отмахнулся Сергей.
– Я-то отвалю, – пообещала она, – только и ты, душегубец, не долго радоваться будешь.
– Чего? – притормозил Сергей. – Чего ты сказала?
– А то и сказала, что душу ты погубил невинную. Нехорошо погубил, без покаяния земле предал. Мается она в нашем мире, не может уйти, пока убийцу своего не покарает.
Сергей воровато оглянулся, затащил цыганку за мусорные баки, горячо, зло зашептал:
– Ты чего голосишь на всю улицу? Какая душа? Какое покаяние?
– Позолотишь ручку, скажу, – по привычке завела Зара.
Сергей зашелестел бумажками, и цыганка продолжила:
– Беда тебе грозит, касатик, ой, беда! Не успокоится никак душа ее, ходит вокруг тебя, но и достать пока не может. Душа еще молодая, неопытная, не умеет живым пакостить. Но силу она набирает, силу невиданную, скоро сам почувствуешь. Но пока она дух, тебе ничего не угрожает. Так, мелочи: где возгорание в доме случится, где ножики полетают, где кран сорвет. Про полтергейст слышал? Вот-вот, скоро у себя жди. А самое страшное начнется, если она себе подходящее тело найдет и в него вселится. Тогда пощады не жди.
– А чего делать-то? – дрожащим голосом произнес Сергей.
– Ручку золотить, бриллиантовый, – вздохнула цыганка.
После того как очередная купюра перекочевала ей за пазуху, она продолжила:
– Чего-то не пойму, касатик, вроде бы и с одним тобой разговариваю, а вроде – и двое вас.
– У меня раздвоение личности, – похвастался он. – Надо же! Никто не замечал, кроме вас и еще одного очень умного человека.
– Ну, тогда спасение есть, – уверенно заявила она, – тогда получается, лихоимство не ты, а твоя черная половина совершила. Кайся, изумрудный, кайся. Если простит тебя душа ее, то и беды твои кончатся.
После этих слов она убежала, метя юбками упавшую листву, а Сергей медленно направился к подъезду. Я дождалась, когда он скроется за дверью, выдержала еще минут двадцать, надела парик и последовала за ним. Я специально не воспользовалась ключами, которые дал мне Сергей, а позвонила и стала дожидаться, когда он откроет дверь. На его «Кто там?» ничего не ответила, он немного помедлил и все-таки повернул ключ в замке.
– Ира, ты? – отшатнулся Седых, увидев меня в темноте подъезда.
Я молча кивнула.
– Ирунчик, я не виноват, это не я, – залепетал он заплетающимся языком.