– А любовь? Влечение? Нам было так хорошо вместе.
– Не спорю. Только ты забыл добавить самое главное. Любовь тоже хочет кушать, а влечение бывает не только сексуальное. Что ты собой представляешь без денег своей грымзы? Ноль! Очень симпатичный, гладкий, но ноль.
– Масик, – продолжал унижаться Седых, – понимаешь, я сейчас действительно в кошмарном положении. Дай мне в долг на первое время или хотя бы пусти к себе пожить. Дома так пусто и мрачно, я не привык быть совсем один.
– Без жены ему пусто, – уже совсем по-базарному закричала девушка, – ко мне прибежал. А ты думал, каково мне? Меня ограбили, унизили, чуть не убили, ты пропал, деньги кончились. А ты знаешь, какую записку мне подбросили? Знаешь, что кто-то считает, что я сплю с убийцей? Хочешь, чтобы меня тоже в тюрьму отправили? Мне и так не по себе, а тут еще и нищие на пороге клянчат. Самой жрать нечего! Пошел вон!
Послышался шум борьбы, громкий хлопок двери, тяжкий вздох.
– Я повешусь, и тебе будет стыдно, – крикнул он.
– Веревку одолжить? – глухо из-за двери парировала девица.
Спустя некоторое время, Сергей вышел из подъезда, полез в карман, пересчитал мелочь в ладони. Потом он достал было мобильник, набрал номер, досадливо отключился и положил телефон обратно в карман. Судя по тому, что перезванивать он не стал, я поняла – на телефонном счету закончились деньги. Бедняга вздохнул, поднял повыше воротник и направился пешком по улице. Вскоре стало ясно, что Сергей обходит своих многочисленных приятелей в надежде разжиться хоть небольшой суммой на первое время. Сегодня ему патологически не везло: одни быстренько сворачивали разговор, как только он признавался, что совсем недавно был под следствием, другие удивлялись, сочувствовали, но «помочь ничем не могли», третьи откровенничали на тему: «Серега, ты же сам понимаешь, что отдать в ближайшее время не сможешь, так что извини, с некредитоспособными дела не имею».
Седых пытался напомнить бывшим друзьям о тех временах, когда он, не считая денег, угощал их в ресторанах, одалживал крупные и не очень суммы, никогда не напоминая о возврате долга, но все было тщетно. Кредит доверия улетучился вместе с источником его былой щедрости, Ириной.
Погода меж тем портилась, на улице становилось холоднее, зарядил мелкий дождичек. Унылая фигурка Сергея вызывала если не сострадание, то уж точно несколько брезгливую жалость. Если бы я не знала, что он планировал сделать с любящей и ни в чем не провинившейся перед ним женщиной, может, мое сердце дрогнуло бы, и я бросила бы в его шляпу копеечку. Кстати, ему очень пойдет этот образ: красивый, в прошлом, мужчина с бледным, изможденным лицом, на паперти читает классику, что-нибудь вроде «У врат обители святой стоял, просящий подаянья, бедняк…» или «Подайте милостыню ей». Кстати, если бы он умел играть на каком-нибудь классическом музыкальном инструменте, скрипке например, он бы очень неплохо смотрелся. И чего это профессиональных попрошаек все тянет на дешевый шансон?