В спальне было темно, свечи погасли. Однако звон колокольчиков был громким.
— Что это?
— Тревога.
Бродик произнес это несколько ворчливым голосом. Вскочив с постели, он первым делом схватил башмак. Быстро зашнуровав его, он сунул ногу во второй.
Продолжающийся звон латунных колокольчиков прогнал из головы Анны последние остатки сна. Что бы ни обрушилось на замок, ей придется разделить его судьбу. В глазах врагов она была женой Бродика и, стало быть, мишенью для осуществления мести. Выбравшись из-под тяжелых одеял, она встала, пытаясь при скудном освещении разыскать их вещи. Его рубашка валялась в скомканном виде на полу. Подняв ее, Анна встряхнула ее и вывернула налицо. Затем направилась к Бродику. Сердце ее билось быстрее, чем колокольчики. Колокольчики продолжали трезвонить.
Бродик казался удивленным. Он укладывал свой килт, его широкий кожаный пояс был уже на месте. Анна расправила его рубашку и набросила ему на голову. Она не думала о своей наготе; главным было проводить мужчину. Бродик поднял руки и просунул их в рукава.
— Спасибо, девочка.
Он выглядел удивленным.
Волна приятных эмоций пронизала ее, когда она увидела, с каким одобрением он наблюдает за тем, как она помогает ему.
Колокольчики продолжали звонить, вселяя тревогу и не позволяя подумать об интимном. Бродик закрепил пряжку килта, после чего Анна подала ему меч. Руки ее под тяжестью меча задрожали. Многие жены выполняли свою обязанность подавать супругам мечи. Возможно, она посылает его на смерть. Невозможно знать, о чем звонят колокольчики.
Было совершенно ясно лишь одно: среди ночи это не предвещало ничего хорошего.
Однако Анна запрятала свою обеспокоенность вглубь. Это тоже было обязанностью жены. Бродик взял у нее меч.
— Оденься и присоединяйся к женщинам внизу в крепости, где вы будете до тех пор, пока не последуют другие распоряжения.
— Да.
Анна повернулась, чтобы найти свою одежду. Рука Бродика обвилась вокруг ее талии, и она оказалась в его объятиях.
— Но сперва пожелай мне доброго пути.
— Да, милорд.
Эту обязанность она готова была выполнить с большой охотой. Приподнявшись на цыпочки, она положила ладони ему на плечи и прижалась к его рту в поцелуе. Времени было слишком мало, она всего лишь успела приложиться губами, как он тут же отстранился.
— Тороплюсь, девочка.
Он ушел, и Анне вдруг стало холодно. Колокольчики замолчали, наступила зловещая тишина. Анна не могла найти в темноте корсаж. Она опустилась на колени, чтобы ощупать пол. Наконец нашла его, он лежал на одном из только что появившихся ковров.