Люди, жившие с Ароном рядом, видели в нем молодого агронома, очень энергичного, молчаливого, углубленного в себя, но очень делового. Они дивились его умению управлять фермой, и не подозревали, что под оболочкой сухой деловитости прячется душа мечтателя, который, показывая турецким батракам новые методы прививки винограда, фантазирует о том, как еврейские десантники, высадившиеся с моря, покоряют для своего народа «Южную Сирию», как турки величали Эрец-Исраэль.
Видя, как взяточничество и коррупция губят оттоманскую империю, Арон убедился, что под властью этой империи еврейское население Палестины никогда не достигнет процветания. Турки этого не допустят. Он пришел к новому решению: еврейские полки высадятся в бухтах Родины, поднимут национальный флаг и попросят о помощи и вмешательстве великих держав, которые не преминут отрезать еще один кусок от турецкой империи. Чтобы изучить морское дело, Арон связался с контрабандистами и несколько раз выходил с ними в море в туманные ночи.
Его работа в Турции закончилась почти столь же скандально, как управление поселением в Метуле: он поспорил с одним из своих помощников, евреем из Палестины, инструктором из сельскохозяйственной школы в Микве-Исраэль, причем сам же Аронсон и пригласил его в Турцию. Помощник пожаловался хозяину на Аронсона. Когда его вызвали для объяснений, всплыло «дело о зерне» в Метуле. Аронсон отказался доказывать свою честность. Он сказал: «Если вы могли вообще прислушиваться к клевете на меня, то мне тут делать нечего». И отплыл домой.
А там, тем временем, произошли крупные перемены. Прежде всего был положен конец правлению чиновников барона. Ротшильд передал свои владения в Палестине компании ИКА. Еврейская колония была готова принять с распростертыми объятиями одного из немногих своих сыновей, посмевшего восстать против чиновников, но Арон не собирался прощать соотечественникам их подлого поведения.
Вместе с немцем, Францом Леерером, Аронсон создал компанию по продаже и аренде сельхозмашин и пытался обучать еврейских селян механизации труда. Дело прогорело, Арон потерял немало из того, что заработал в Турции. Но, разъезжая со своими машинами по имениям, уговаривая помещиков купить их, он возобновил исследования растений. Он изучал также дороги и тропинки страны, обогащая свою память и знания.
Среди его немногочисленных друзей той поры были агрономы Сускин и Трайдель, с которыми он вместе опубликовал несколько статей и с которыми мечтал о временах, когда по тропинкам, где они кочуют, помчатся скорые поезда, сменив верблюжьи караваны, а в стране возникнут сотни еврейских поселений.