— Нам бы поговорить с тобой надо тэт-а-тэт, — разрядил обстановку Колот, обращаясь к Банину дружелюбным тоном.
Тогда разошлись нормально, более того подружились, и Ткач иногда обращался к братьям по щепетильным вопросам. Но прошло уже более двенадцати лет. Ткач давно убит, Бендер тоже, а Банин, не получивший ни от кого поддержки после последней отсидки, двигался самостоятельно, и что у него на уме, никто не знает. Даже разговаривая с ним, по его «стеклянным» глазам никогда не определишь — улыбнется он сейчас или выстрелит.
Но делать было нечего, вопрос по новосибирской машине нужно было решать, и Колот решил поручить этот вопрос Шустрому, полагаясь на его рассудительность и умение правильно разговаривать.
— Костя, — сказал Михалыч в трубку, когда Шустрый ему ответил, — подъедь ко мне в ресторан.
* * *
Малыш вместе со своими молотобойцами отрабатывал в спортзале приемы рукопашного боя. Его бригада действовала в городе автономно, но от имени Шустрого.
У Малыша с Шустрым был своеобразный симбиоз, когда возникали серьезные вопросы, непосильные Малышу, их решал Шустрый. Но последний в свою очередь требовал со всех находящихся под его прикрытием самостоятельных групп регулярного сбрасывания в общак и в случаях, когда ему было необходимо силовое прикрытие, собирал всех.
— Малыш, к телефону, — сказал вошедший в спортзал молодой воспитанник школы «Киокушинкай», которую основал в городе мастер восточных единоборств с подачи Шустрого.
— Я занят. Не видишь, что ли? — не переставая отрабатывать удары, бросил Малыш.
— Шустрый, — оправдывая свое вмешательство в тренировку, сказал юноша, и это возымело действие.
— Давай, — сразу подошел к телефону Малыш, прозвище было дано с юмором, роста он был огромного. — Ало, — сказал он в трубку и начал внимательно слушать, лишь изредка покачивая головой.
— Да, Малыш, — доносились из трубки наставления Шустрого, — скажи пацанам, чтоб на стрелке держались от новосибирцев подальше, если Бандера кого и расстреляет, то только их, с нами он ссориться не будет.
Шустрый разговаривал из ресторана, сидя рядом с Колотом, у которого пропал аппетит. Михалыч, отодвинув от себя тарелки, невесело думал о чем-то своем, уставившись в одну точку.
— Понял, — наконец произнес Малыш и направился в дальний угол спортзала.
— Собирайтесь, едем на стрелку, — крикнул он на ходу, перекрывая гомон и шум ударов.
— С кем стрела? — крикнул кто-то, не отрываясь от занятий.
Малыш как можно спокойнее, чтобы не напрягать парней, отхлебнул воды из бутылки и сказал:
— С Бандерой.
В зале моментально наступила тишина, парни прекратили занятия и стояли молча, спокойствие Малыша не сыграло. Каждый думал о своем. Бывало, что после стрелок с Баниным кто-то не возвращался, и связываться с отмороженным, как они считали, уголовником никто не хотел.