В передвижном штабе Салливан вел переговоры с конечным пунктом их маршрута:
– «Балтимор» на связи! Как слышите?
– Я «Хьюстон», слышу вас хорошо.
– В десять ноль-ноль прошли отметку 40. У нас без происшествий. Что у вас?
– Тихо пока. Общаемся с местными. Требуем у начальства «ночь победителей»... (Смех.)
Короткая пауза. Что хотел сказать незнакомый «Хьюстон»? Напомнить, что победу в Ираке одержала 82-я воздушно-десантная дивизия, а бригаду морской пехоты перебросили уже потом, когда все было кончено, для выполнения полицейских функций – подавления вспыхнувших в Фаллудже волнений? Или он ни на что не намекает, а просто шутит? Радист решил, что лучше выбрать второй вариант объяснения.
– С погодой что? На базе всю авиацию зачехлили, обещают сильную бурю.
– Нет, у нас пока еще не завертелось. Но на западе вполнеба черный столб стоит, к полудню здесь будет. А вечером и вас накроет.
– Никак сам старина Саддам на нас проклятия шлет, а?
– Хорошо, что проклятия, а не штурмовики. Но, кроме проклятий, у него ничего не осталось! (Смех.)
– Объект осматривали?
– Да тут все на виду. Одни руины... Может, скрытый вход где-то есть, подземелья – не знаем. Пока не нашли ни атомной бомбы, ни фосгена с ипритом[3] ... Но взяли все под охрану, как положено...
– Ничего, с нами как раз несколько специалистов, которым за эти поиски немалые деньги платят.
– Вот и хорошо. Когда вас ждать?
– Завтра после полудня, если все нормально пойдет.
– Удачи вам, «Балтимор».
– И вам удачи. Следующая связь после отметки 55.
– Вас понял, «Балтимор». Связь после 55. Кстати: лейтенант Морган распорядился насчет праздничного обеда в честь победы. И в честь вашего прибытия тоже. Срубите нам по паре пива, морпехи. За десантом не заржавеет.
– Пива нет, остался чистый бурбон.
– Сойдет и бурбон. (Смех.)
– О’кей. До связи, «Хьюстон».
– До связи, «Балтимор».
Салливан переключил диапазон выйдя на связь с капитаном Маккойном.
– У десантников все спокойно, сэр, они не обнаружили ОМУ и ждут нас! – доложил он. Потом обернулся к международной группе поиска, которая расположилась в просторном, кондиционированном чреве «Хаммера» вполне комфортно, как в купе вагона первого класса.
Грох и Макфлай вольготно развалились на заднем сиденье, а Кенборо и Чжоу – на среднем, лицом к ним.
– А что там за руины...
Из-под «Лейви», что идет впереди, вылетел здоровенный камень, водителю пришлось нажать на тормоз и резко принять влево. Эммануил Грох, эксперт по химическому оружию, кувыркнулся вперед и упал головой на колени австралийцу Томасу Кенборо, которого за глаза называли Кенгуру. Тот охнул и раздраженно зашипел.