— Сорок шесть?
Люси принялась лихорадочно перелистывать Библию в поисках сорок шестого псалма, как вдруг из нужного места в книге выпали веточки вербы, составленные в виде креста. Оба переглянулись.
— Такие делают на вербное воскресенье… Неужели они здесь хранятся с самых твоих крестин?
— Невероятно,— покачал головой Алекс,— именно на этой странице… Отсчитай столько же шагов с начала и скажи, что получится.
Люси дошла до сорок шестого слова и с недоверчивой улыбкой поглядела на Алекса:
— «Поколеблется»? Неужели ты думаешь, если я отсчитаю столько же от конца…
— «Лишь исключив напутствие» — ты не забыла? Пропусти «аминь».
Люси прилежно водила дрожащим пальцем по строчкам, пока он не застыл над полученным словом — «копье».
— Алекс, ты же гений! Но разве это возможно?
— А разве нет? Мы оба видим, что эти два слова вместе дают «Шекспир»[83], которому, кстати, исполнилось сорок шесть лет, когда была напечатана Библия короля Якова.
— Как все-таки это странно, страннее некуда! Интересно, его имя там намеренно зашифровали?
— Я чувствую, что Шекспир каким-то образом подразумевается в этих письменах, но совершенно не представляю, каким именно. Хотя это нам никак не может пригодиться в вопросе о «других бумагах», так ведь?
Взгляд Люси на мгновение застыл.
— Уилл тоже до всего этого додумался?
— Кому же знать, как не тебе? — беззлобно поддразнил ее Алекс— Мне бы очень хотелось выяснить, чем он занимался после посещения собора и прохождения лабиринта. По сообщениям, которые он посылал мне, можно судить, что ему было что рассказать, а когда я просматривал его вещи, то нашел там открытку из Шартра — мама когда-то оставила ему записочку об оленине в морозилке — и счет из пивбара, где Уилл закусывал. За это время он успел подстричься и набросать силуэт оленя на клочке альбомного листа. И еще: как оказалось, около трех часов дня Уилл заказал букет для Шан. Но паром отходил гораздо, гораздо позже, так чем же была занята его голова все оставшееся время?
Люси озадаченно поглядела на него:
— Хотелось бы мне подсказать тебе, Алекс, но ведь я не Уилл. Я ношу в себе лишь один его орган, сильно резонирующий. Но если прислушаться к моему чутью, то оно не может пройти мимо некоторых примечательных моментов. Цветы, которые он заказывал для Шан,— ты вроде говорил, это были розы?
— Да, белые. На день рождения, до которого оставалось больше месяца.
Люси кивнула:
— В лабиринте меня преследовал аромат роз. Может быть, подаренные тобой духи пахли сильнее в нагретом воздухе, а может, сам лабиринт тому причиной, кто знает? А та роза наверху — могла она там простоять полгода? Завяла и так удачно сохранилась? Была ли она здесь тогда, когда Уилл заезжал сюда?