Генри, слушая их, горестно кивал: ему было тяжко, но в то же время и утешительно вновь прикоснуться к чему-то, что связывало его с ушедшими женой и сыном.
— Но ведь у него не было ключа, который вам нужен?
— Увы! — констатировал Саймон.— Он даже не слышал о ключе. У него хранилась только сама посылка да еще письмо от Уилла с просьбой подержать ее у себя до тех пор, пока в ней не возникнет надобность. А в сумку с документами была вложена белая роза; Люси считает, что ее сорвали в саду Дианы.
Алекс, с удивлением следивший за оживлением отцовского интереса к их поискам, переспросил:
— Белая роза? Это символ женских тайн. Мне кажется, она здесь так же важна, как и число «тридцать четыре».
— Вот вам и ключи к отгадке! — с воодушевлением воскликнула Грейс— Мы с Саймоном перешерстили все бумаги, пока Люси монтировала свою документалку,— она лукаво взглянула на подругу,— и решили, что на первой странице речь идет о святом Петре — о «камне», у которого в руках ключи от неба. Один — это золото, а другой — серебро. А Марфа через две страницы — это сестра Марии Магдалины; по преданию, она переселилась во Францию. Между прочим, ключи и ее символ тоже.
Алекс разложил на чайном столике согнутые пополам ксерокопии и блокнот.
— Ключи от неба сделаны один из золота, а другой — из серебра? Тогда наши вполне им под стать.— Он пометил что-то в блокноте, затем принялся приводить листки в порядок.— Нам во что бы то ни стало нужно отыскать второй ключ, Люси,— тот, что с рубином. Возможно, дверца, которую он отпирает на земле, в действительности указывает путь на небо. Однако нам нужен и серебряный ключ…
Очевидно, дальше его мысли пришли в сплошной сумбур, потому что он даже забыл про шампанское.
— И он у нас есть,— подсказала Люси.— Они ведь забыли его потребовать, а я не стала напоминать!
Алекса слегка обеспокоило это напоминание, но он кивнул и снова о чем-то справился в документах.
— Предположим, что «символ нашего единения» находится во Франции, как и Марфа. Не Шартр ли это?
— Или розарий в Эгле,— предложил Генри.— Узел олицетворяет брак или верность.
— В нашем фамильном девизе ничего такого не содержится? — обернулся к нему Алекс.
— «Преданный и верный» — так звучит геральдическая надпись, Алекс. Генри Стаффорд, герцог Бэкингемский, неважно ее оправдывал: во времена войн Роз он переходил с одной стороны на другую чаще, чем менял лошадей. А его кузен Хамфри, наш предок, был всегда верен Йоркам, что при Генрихе Тюдоре стоило ему жизни. Вчера вечером Люси спрашивала меня, кто из Стаффордов был послом во Франции и встречался с Джордано Бруно. Сегодня утром я поднял в библиотеке скудные сведения о нашей родословной и обнаружил, что это наш далекий предок Эдвард. Джон Кэлвин приходился крестником одному из его сыновей.