Он поцеловал ее и вышел из спальни, а Люси принялась приводить мысли в порядок. Она проснулась в комнате Алекса в Лонгпэрише, куда вернулась накануне около трех часов утра. Ей снился сон, населенный проказливыми персонажами, потом она долго куда-то ехала, стремясь вернуться к нему… Вспомнив все, она поняла, что больше никуда спешить не надо.
Люси еще раз взглянула на эротичные очертания цветка подле нее. Дамасская изысканность, подумала она, всматриваясь в полуоткрытое зеленое «око» в окружении бесчисленных лепестков. Оно раскроется полностью, но позже, днем… Роза источала стойкий, но отнюдь не назойливый аромат.
Глотнув чаю, Люси взяла со столика наручные часы и обнаружила, что уже перевалило за десять утра. Она поспешно натянула платье и подошла к окну. Генри подстригал газон. Садик пестрел яркими бутонами и первоцветами, а сквозь раму беззастенчиво заглядывали в комнату свисающие соцветия глицинии.
Когда Люси сошла в кухню, она увидела, что Алекс сидит там в одиночестве, с чашкой кофе в одной руке и с серебряным ключиком Уилла — в другой. Перед ним на светлом ясеневом столе возвышался знакомый сундук, с которого Алекс не сводил задумчивого взгляда. Он поднял на нее глаза и сообщил:
— Джеймс Макферсон привез это сегодня утром вместе с маминой Библией. Отмахал такой путь нарочно, чтобы отдать нам.
— А он удостоверился, что на него не претендует британская комиссия по наследию? Что сундук — наша собственность?
— Это выяснилось еще раньше, в лавке. И ее хозяйка Сьюзи, и владельцы дома, где был паб, сразу отклонили всяческие притязания на него.— Алекс с усталой улыбкой взглянул на Люси и поставил чашку на стол.— Все они весьма великодушно сошлись на том, что нам будет вполне по силам установить его подлинное происхождение, хотя предупредили, что, если мы пожелаем продать его содержимое за границу, придется прежде предложить все обнаруженное местному музею.
Люси некоторое время безмолвно взирала на сундук, с виду совершенно безобидный, но тем не менее вызвавший столько распрей, треволнений, зависти и горя, пусть и невольно. Она заметила на пыльной крышке отчетливый грязный отпечаток ботинка Фицалана Уолтерса: коснувшись золотой и металлической обвязки, он наступил прямо на красную розу. Может быть, все-таки над кладом тяготеет неведомое проклятие? Люси отвернулась, чтобы поставить чайник греться на конфорку.
— Мы будем открывать его? — нерешительно спросил Алекс.
— Время не совсем подходящее. Все так перепуталось… Слишком много событий на сегодня.— Она подошла к Алексу и положила руки ему на плечи.— Слышно что-нибудь о Уолтерсе и Ги Тампле?