Все складывалось удачно — «Волгу» отремонтировали к его отпуску. Власов договорился с женой, что они встретятся в Таллинне, куда он приедет из Ленинграда на машине. «Обкатаю старушку, — думал Власов, — поезжу по Питеру, сгоняю на Карельский перешеек…» Он любил Ленинград и при каждом удобном случае старался туда съездить, хоть редактор и ворчал: «Как в Вологду или Сыктывкар, так большого энтузиазма не выказывают, а в Ленинград каждый норовит по два раза в году съездить…»
Рядом на полке ворочался сосед. Изредка он даже постанывал, начинал что-то бормотать. Уже засыпая, Власов подумал: «Какой беспокойный мужик… Есть, конечно, в его словах сермяжная правда. Но по большому счету он не прав. Интересно, он ленинградец или из Москвы едет на задание?.. Надо будет утром спросить…»
Но утром Власов ни о чем не успел спросить своего попутчика. Проснулся, когда поезд медленно проезжал над Обводным каналом. Сосед был уже одет. Доставал с полки портфель.
— А-а… Проснулись? — улыбнулся он, глядя на Власова. — Вы так сладко спали, что я не решился будить. Думаю, пусть поспит человек. Не всегда ведь выспаться как следует удается.
Власов подумал: «Какая у него улыбка. Как у ребенка. И совсем он не такой хмурый, как мне показалось вчера».
Он вскочил и стал натягивать брюки. Поезд уже шел вдоль перрона с редкими встречающими.
— Ну что ж, я двинулся, — сказал попутчик. — Прощайте. Будьте здоровы.
С вокзала Власов пошел пешком. Погода была жаркая, безветренная. Константин Николаевич перешел через площадь, немного постоял, разглядывая по-утреннему неуютный Невский проспект. Вдали, словно размытое легкой дымкой, виднелось Адмиралтейство.
Это уже стало для Власова традицией — по приезде в Ленинград, прямо с поезда, пройтись по Невскому. Было время служащих — стрелки часов на башне вокзала тянулись к девяти. Не слишком густая толпа торопливых, сосредоточенных людей, еще не совсем стряхнувших с себя сон, растекалась по своим учреждениям. Константину Николаевичу было приятно сознавать, что ему-то спешить некуда, можно лениво двигаться навстречу толпе, присматриваясь к людям, можно сесть где-нибудь в садике на скамеечку и любоваться городом, можно, в конце концов, свернуть в сторону с проспекта и просто идти куда попало, куда глаза глядят.
В гостиницу «Ленинград», где был забронирован ему номер, Власов попал только к полудню. В вестибюле гостиницы было шумно. Толпились иностранцы, курили, смеялись. Большая группа финнов только что приехала. Их чемоданы горой возвышались у лифта. Остальные, по-видимому, дожидались автобусов ехать на экскурсии. Все были увешаны фотоаппаратами и кинокамерами.