А исполнение… Конечно, Даг всегда зажигал будьте-нате; в этом была его изюминка. Но могу поклясться, сегодня он двигался вообще без остановки. Чистая энергия в человеческом обличье. Он танцевал, фланировал, ходил колесом. Он уморительно болтал между песнями. Его пение превосходило все, что я от него слышала прежде; богатство и глубина голоса, пронизывающего все мое тело, были просто поразительны. Публика неистовствовала. Они любили его, и понятно за что. Никто, даже здешний персонал, не отводил глаз от сцены.
Кроме одного человека.
Там, вдалеке, где кончалась толпа, некто прокладывал себе дорогу к выходу. Видимо, он не считал «Ночной доступ» столь неотразимым. Когда я заинтересовалась им настолько, чтобы оторвать взгляд от сцены и присмотреться, меня еще больше поразило его одеяние.
Издавайся журнал «GQ» во времена викторианских поэтов, этот тип украсил бы обложку. На нем были безукоризненно сшитые черные слаксы и в пару к ним длинный черный фрак, полы которого доходили чуть ли не до колен. Под фраком изумительная волнистая белая рубаха, надо полагать, шелковая. Какой бы она ни была, хотелось потрогать ее, чтобы узнать, насколько она тонкая. В отличие от Горацио, чья демоническая одежда была просто старомодной, этот парень взял прошлое и присвоил себе. Сделал из него модного исторического модельера. То, чего так стремится добиться современное движение готов. Он расстегнул несколько верхних пуговиц, обнажив гладкую загорелую кожу. Этот цвет в сочетании с блестящими черными волосами, струящимися до середины спины, натолкнул меня на мысль о ближневосточном или индийском происхождении незнакомца.
Дойдя до выхода, он остановился, повернулся к сцене и несколько мгновений наблюдал за группой. На губах его заиграла легкая довольная улыбка, а потом он вышел вон.
Странно, подумала я. Кто бы это мог быть? Возможно, их будущий агент? Или кто-то, не переваривающий такого рода музыку. В конце концов, он выглядел как тип, обладающий полным собранием сочинений Шопена. Я подумала о нем еще немножко, а потом снова обратилась к сцене. Сделав короткую передышку от новых вещей, группа выдавала кавер-версию одной из моих любимых песен — «Наин Инч Нейлз». Нет ничего лучше, чем слушать тексты Трента Резнора под аккомпанемент саксофона.
— Просто поверить не могу, — сказала я Сету, пробравшись к нашим.
Остальные были настолько загипнотизированы происходящим на сцене, что мы с Сетом могли поговорить, не привлекая всеобщего внимания.
— Это… невероятно.
— Вот именно, — согласился он. — Кажется, для них это необычно?