В мае посол вылетел в Вашингтон, увиделся с президентом и затем изложил свои предложения по «коридорам» военному министерству. Отдел гражданских дел категорически отверг план Уайнанта.[14]
Офицеры отдела уверили Уайнанта, что вопрос доступа к Берлину, «в любом случае, исключительно военный» и должен решаться местными командующими по военным каналам, когда Германия будет оккупирована. Уайнант вернулся в Лондон ни с чем.
1 июня он официально согласился с британским планом и предложенным советским сектором с единственным исключением: США получат северо-западную зону. Документ не содержал никаких оговорок, касавшихся обеспечения доступа к Берлину.[15]
По крайней мере, союзники предварительно решили судьбу города: когда закончится война, он будет совместно оккупированным островом почти в центре советской зоны.
Противоборство теперь быстро продвигалось к завершению. В конце июля 1944 года Гусев, жаждавший официально закрепить советские достижения в Европейской консультативной комиссии, намеренно довел вопрос до критической точки. Если англо-американский спор не разрешится так, чтобы «Большая тройка» смогла подписать соглашение, вежливо сказал он, СССР не видит ни одной причины для дальнейших дискуссий в Европейской консультативной комиссии. Подразумеваемая угроза выйти из консультативной комиссии и тем самым свести на нет работу долгих месяцев произвела желаемый эффект.
По обе стороны Атлантики встревоженные дипломаты и военные советники убеждали своих лидеров сдаться. И Черчилль и Рузвельт оставались непреклонными. Рузвельт казался наименее взволнованным советской угрозой. Уайнанту передали, что, поскольку США готовы согласиться на советскую зону, президент не понимает, «зачем сейчас нужны дальнейшие дискуссии с Советами».
Однако на Рузвельта теперь давили со всех сторон. Пока продолжалась политическая перебранка, огромные англоамериканские армии подбирались к Германии. В середине августа генерал Эйзенхауэр послал телеграмму в Объединенный комитет начальников штабов, предупреждая, что можно «столкнуться с оккупацией Германии скорее, чем ожидалось».
И снова расположение войск, как и предвидел Морган в своем плане «Рэнкйн Си», стало мучить проектировщиков: британские войска слева направлялись к Северной Германии, американцы справа подступали к югу. Эйзенхауэр теперь искал политического руководства по оккупационным зонам, и был первым военным, который это делал. «Все, что можем сделать мы, — сказал он, — это подойти к проблеме на чисто военной основе», а это означает продолжать «нынешнее развертывание наших армий… Если мы не получим противоположных инструкций, то должны будем предположить, что это решение приемлемо… учитывая ситуацию, с которой мы можем столкнуться, и отсутствие базовых решений по зонам оккупации».