— Простите, Юра, — растерялась Инна и спряталась за дверь, — а что, уже?..
— Уже полседьмого, Инна Васильевна! — громко объявил из-за двери Юра. От неловкости так громко, поняла Инна. — Нам пора… уезжать…
— Проходите, — пригласила она, — не пугайтесь так. Я буду готова через минуту.
Откуда-то сверху, совершенно непонятно откуда, на пол обрушился Тоник, сел, поглядел по сторонам, потом подошел к Инниным ботинкам и стал их обнюхивать, как будто никогда раньше не видел. Хвост трубой, на морде ухмылка.
Юра покосился на него. Тоник сел между ботинками и уставился на Юру.
Она моя, вот что было написано на усатой морде. Я не знаю, зачем ты пришел, но она моя.
Прибежала Инна, в костюме и с сумочкой, швырнула сумочку в кресло и стала обуваться. Юра с Тоником следили за ней очень внимательно. Тоник — открыто. Юра — исподтишка.
— Какая-то странная история со мной произошла, — пожаловалась она, когда Юра подал ей шубу, на этот раз другую, белую, коротенькую, и она принялась решительно заталкивать под мех консервативный английский шарф.
— Что за история?
— Ерунда какая-то, Юр. Вчера я вернулась после кладбища, а у меня тут незнакомая девица. Она сказала, что горничная и что подменяет мою постоянную, Аделаиду Петровну. Потом она ушла в чем была, а на улице весь день мело и холодно было. А сегодня Аделаида мне сказала, что никакой Наташи не знает и у них в штате вообще нет горничной с таким именем.
— Детектив, — оценил Юра. — А вы все посмотрели, ничего у вас не украли?
Инна перестала заталкивать шарф и уставилась на Юру.
Черт возьми!.. Ничего она не смотрела.
Господи, с ее манерой везде расшвыривать серьги, кольца, деньги — не потому, что неряха, а потому, что вечно ей было некогда искать соответствующую «тару» и потом еще нести «на место» — украсть у нее могли все, что угодно.
Не зря Аделаида переписала по пунктам все ее белье — не полагалась на хозяйкину память!
— Откуда здесь могут быть… воры? — строго, раздосадованная тем, что сама не догадалась, спросила она у Юры, как будто он уже украл у нее «комплект фисташковый „Лиз Шармель“».
— Кто их знает, Инна Васильевна. Они везде… могут быть. У них работа такая.
Это тоже было совершенно справедливо, и поэтому Инна рассердилась еще больше. Кроме того, ей очень хотелось побежать и посмотреть, все ли на месте, но времени уже не оставалось, следовало ехать «дебатировать».
— Юр, вы на своей или с нами?
Везти его ей не хотелось — от досады.
— Я на своей за вами.
Инна махнула рукой в сторону Юриной машины, похожей на темную гладкую рыбину, сияющую под фонарем чешуей, и забралась в свою.