– Но они не собираются ночевать, – бунтовала Нинок.
– По шесть долларов с человека.
Спорить было бессмысленно. Кособокой старухе надо было восседать и повелевать.
Нинок отдала ей пятнадцать долларов:
– Сдачи не надо, мэм.
Эльза, совершив по лужайке круг почета, укатила.
– Я всегда говорю, – заметила Нинок, – кто обижает Нину – будет наказан.
– Это почему же? – не понял Нюню.
– Потому что я фея.
И подтвердилось.
Эльза вылетела в Мюнхен через Париж. Одна. У старика Аарно поехала крыша. Лишился сна, за ним и аппетита. Врач прописал Аарно прозак.
Короче, когда «боинг» компании TWA поднялся в сумерки со взлетной полосы аэропорта Кеннеди, из атлантического тумана явился Летучий голландец и выпустил по воздушному лайнеру ракету «Стингер». Из 134 пассажиров – 133 трупа. Эльзы не обнаружили.
– Сдается мне, она, как старец Иона, разместилась в брюхе большой рыбы, – прокомментировал Нюню.
– Неправда. Я превратила ее в большую акулу.
– Ты внушаешь мне ужас.
– Знай, помни и уважай.
Денис и Карл неделю носили траур. Потом Денис исчез. Говорили: уехал с герлфренд в Оттавский университет, изучать историю политических учений. Оказывается, он в шутку распространял слухи о своем невежестве. На самом деле Денис втайне перечитал всю немалую библиотеку отца, которая вскоре была выставлена за ненадобностью в картонных ящиках у общественной уборной. Книги были разобраны обитателями Campside. Нинок принесла всего три. Но главное была эта тетрадь с записями на немецком языке. Ну какая же это случайность, когда записки на немецком попадают не в чьи-нибудь, а в руки выпускника германского отделения. Вся его жизнь была чередой пронзительных совпадений. В ранние шестидесятые, когда он преподавал в вечерней школе, ученик принес ему на отзыв чудовищные атеистические стихи:
Послушайте вы, Сатана, Бог и Бес,
Довольно морочить голову миру.
Библейскую братию стащим с небес.
Товарищ, разоблачай, агитируй.
И учитель, будучи неискренним, зачитал в классе и похвалил вирши. И в то же мгновение увидел, как ученик на задней парте что-то вертит в своих плотничьих ладонях, как бы формует железными пальцами. Подойдя поближе, обнаружил: то была черная голова Мефистофеля. Озадаченный, взял подержать. Дьявол был искусно выточен из африканского древа, твердого, как чугун. Есть многое на свете, брат Горацио, что недоступно нашим мудрецам.
И совсем недавно, по дороге к своему возлюбленному «аргоси», вдруг зазвучало у него в голове: Изабелла Росселини, Изабелла – Белла-белла. Никак, нипочему.
А через полчаса при выходе на округлую дорожную развязку вдруг увидел на борту грузовика: ИЗАБЕЛЛА. Потрясенный, разбудил Нинка.