Эта была небольшая комнатка, сплошь усеянная мягкими игрушками. Мы вышли из тени и сели на кровать. Азар, теперь постоянно сопровождавший меня, не отходил ни на шаг.
— Ты понимаешь, что ты заслуживаешь наказание, за то, что совершил? — его ярко белая улыбка, словно в рекламе орбит, готова была осветить темную комнату.
— Я готов забирать души. Что тебе еще надо?
Азар положил руку мне на плечо.
— Ничего. Именно это я и хотел услышать. Просто один маленький спецзаказ. Как ты это будешь делать, мне не интересно. Я даже выйду, что бы тебя не смущать, но ты не выйдешь из этой комнаты, пока не заберешь ее душу.
Дверь отворилась, и я увидел мою новую жертву. К горлу подступил комок. Дверь захлопнулась, и все вновь погрузилось во мрак. Тихий скрип, шелест колес по ворсу.
Я оглянулся на Азара, но он уже исчез. Я видел как стены, и окно засветилось еле заметным голубым свечением.
Мне отсюда не выбраться.
Девочка подкатила инвалидную коляску к тумбочке и сняла темные очки.
Мои руки дрожали. Я должен был убить это невинное дитя. Слепую и беспомощную. На глаза навернулись слезы. Иного выхода нет.
Я встал с кровати. Девушка резко повернула на звук голову и спросила:
— Кто здесь?
Глубокий вдох. Я должен идти до конца.
— А разве ты не видишь? — спросил я, дотрагиваясь ладонью до ее лба.
Тихий вскрик. Девушка зажала рот ладонью и молча смотрела на меня.
— Я не хочу тебе зла, — солгал я. — Я здесь для того, чтобы воплотить твои желания. Всего на одну ночь.
За время своей службы у зла, я уже перестал поражаться детской наивности девушек. Подойдя к ней, я взял ее за руки и осторожно подтянул к себе. Два коротких электрических разряда, и она сделала шаг. Сделав второй, она оступилась и упала ко мне в объятья. Одеревенелые мышцы не привыкли к таким нагрузкам.
— Горячо… — прошептала она. Ее кровь бурлила в ногах, разогревая затекшие от неподвижности мышцы.
Руки оттолкнули ее на кровать. Не сомневаюсь, она пребывала в глубоком шоке от новых ощущений. Пора была закончить начатое. Теперь она не такая беспомощная. Такая же как и все. Стены ярче засветились голубоватым свечением. Ни один звук не пройдет сквозь эту комнату. Здесь только мы вдвоем.
Я рывками срывал с нее одежду. Без лишних ласк. В какой-то миг она хотела закричать, но я вошел в нее и крик оборвался. Больше она не издала ни звука. Видимо такой набор ощущений это перебор для ее организма. Со стеклянными глазами она продолжала лежать на кровати. Словно вновь утратила зрение.