Ингрид: Извини, Толя, я не разобралась. Макалу сказал тебе, что Скотт всю ночь с ним разговаривал?
Анатолий: Да, всю ночь. И тогда я подумал… Скотту тяжело, но он выживет. Таши, Лопсанг и отец Лопсанга сказали, что Скотт уже не мог идти. Они нашли его без движения на каменных выступах близ скалы. Шерпы сказали, что ему уже невозможно было помочь. Видимо, у него произошел отек мозга. Скотт не мог говорить, ему было очень плохо, но… Но вдруг его еще можно было спасти? В три часа дня снова пошел снег, ветер усилился. Я взял чай, кислород и приготовился к выходу. Мне все говорили: «Толя, ему уже не помочь. Шерпы сказали, что у него отек мозга; все бесполезно». Я понимал это, но должен был увидеть все своими глазами. Я взял два баллона кислорода. Их еще пришлось поискать, потому что запасы кислорода почти закончились. Тогда я заглянул в палатку к шерпам: они пользовались кислородом. Я забрал у них баллоны. Это было не так-то просто. [Букреев смеется] Шерпам тоже был не по душе мой выход наверх. «Ничего уже не сделать», — говорили они. Так и оказалось. Я пришел слишком поздно. Вверх я поднимался на кислороде, это заняло у меня два часа. Сначала желтые перила, потом белые: набор высоты около двухсот метров. Между 8 200 и 8 300 метров я и нашел Скотта. Он был без всяких… Как это по-английски…
Ингрид: Без признаков жизни.
Анатолий: Да, без признаков жизни. Веки сомкнуты, я не смог их раскрыть. Весь замерзший. Лицо мертвенного цвета. Пуховка расстегнута, одна рука снаружи, рукавиц нет. Кислород у него иссяк. В семь вечера, как раз, когда я был рядом с ним, поднялся очень сильный ветер. Повалил снег, и ничего не стало видно. У меня есть горький опыт, и я понял, что со Скоттом все кончено. Его уже нельзя было вернуть к жизни. Я прикрыл мертвое тело рюкзаком, кислородными баллонами, обвязал веревкой. Стало темнеть, и я поспешил вниз. Я взял ледоруб Скотта, мелкие личные вещи для его семьи и стал спускаться. После первых же перил видимость совершенно пропала. Погода была просто ужасная, как предыдущей ночью. Вслепую я пробивался к четвертому лагерю. Это было очень сложно. Все шерпы спали, и мне никто не светил. Никто.
Клев: Шерп упал? С тобой был шерп[207]?
Ингрид: Шерпы спали и не светили Анатолию из лагеря.
Клев: А, спали. Извини, я ослышался.
Анатолий: Никаких огней. Перед тем как подняться к Скотту, я встретил того парня из экспедиции Холла. Он спустился сам, выжил. Ему потом ампутировали половину фаланг на руках, но он выжил[208].
Клев: Ты про Бека?
Ингрид: Да.
Анатолий: Перед тем как идти дальше наверх, я спросил его: «Ты не видел Скотта?» Но он меня не понимал, он был не в себе. Я надеялся спасти Скотта. Спускаясь, я полагался только на интуицию, а потом услышал голос этого человека