— Тут зверинец был? — спросил Жук, держа в руках цепь с металлическим ошейником на конце. Жук был здесь впервые.
— Ага, зоопарк. Только для людей, — ответил ему Саитов, топтавший вторую войну.
— Здесь рабов держали. Ну, заложников, если не понятно, — добавил Сергей. Жук с отвращением бросил ошейник с цепью на пол. Будучи добряком, здесь он открывал изнанку человеческой жизни. Со всеми ее пороками и злом.
Особой достопримечательностью ПВД, был ДОТ — времен Великой Отечественной войны. Построенный по всем правилам инженерного искусства, он имел стены двухметровой толщины и такойже толщины потолок. Скорее всего, в то время здесь находился военный аэродром, и ДОТ был одним из звеньев его обороны. На территории ПВД, вместе с подразделением Сергея, квартировалась рота СОБР, с которой успели крепко подружится.
Перекусив в столовой бутербродами из заспиртованного хлеба ДХ (длительного хранения) с холодной тушенкой и запив все это мутноватой жидкостью, громко именуемой чаем, пошли отдыхать в палатку, ставшую за два месяца командировки домом.
Вычистив РПГ, Сергей завалился на кровать. Несмотря на усталость и бессонную ночь, спать не хотелось. Баня взбодрила уставший мозг и тело. В палатке жужжал пчелиный улей, постоянно кто-то входил и выходил. В углу за столом, как обычно резались в карты и домино. Бренчала гитара — Сашка, из соседнего взвода, страдал от неразделенной любви. Закрыв глаза, чтобы изобразить спящего, а то не будет отбоя, от вопросов о ночном происшествии, Сергей задумался.
Сколько он уже здесь? Что он здесь делает? И самое главное — зачем это, ему надо.
«Чечня в огне, здесь не Афган.
Здесь вся война сплошной обман.
Чеченским снайпером комбат смертельно ранен.
Но матерясь, мешая грязь, огнем свинца сметая мразь!
Наш полк дошел, дополз до Грозного окраин.
Чечня в огне! Приказ нам дан. Чечня покруче, чем Афган!
Не спорьте те, кто здесь еще не побывали.
Нет, не за баксы и рубли! Здесь наши парни полегли!
А чтоб тебя Россия — Русь, — Великой звали!»
Солдатская песня. Чечня 1995 г.
1.01.1995. 2 ч.30 мин. г. Грозный.
Сергей, вместе с механиком 418й машины Егором Артемовым, натягивали провисшую гусеницу. Работали в свете переносных фонарей, молча, изредка матерясь вполголоса. Вокруг тарахтели десятки двигателей. Где-то справа громыхала батарея САУ, посылая тяжелые смертоносные болванки в раскинувшийся перед ними темный и негостеприимный город. Раздавалась частая стрельба из автоматического оружия. Трассеры пронзали черное небо, в котором, то и дело вспыхивали десятки разноцветных ракет. Несмотря на выпавший снег и легкий морозец, стоявший в эту ночь, под ногами хлюпала грязь. Сотни гусениц и колес превратили землю в непроходимое болото. Пехота с трудом переставляла ноги в этом месиве. Пахло перегретым железом, соляркой и порохом.