— Понял, — глубоко вздохнув, ответил Серега.
Танки, развернувшись, снова пошли вперед, свернули налево. Проехав еще метров сорок, повернули на право. И сразу оказались в аду, попав под сосредоточенный огонь боевиков.
Плотность огня, по бронетехнике, была чрезвычайно высока. На каждую машину приходилось от пяти до десяти попаданий. Гранатометчики били с крыш и верхних этажей, подвальные помещения были превращены в ДОТы. Автоматчики и пулеметчики отсекли от танков пехоту, снайпера дудаевцев на выбор били офицеров и прапорщиков, добивали раненых. Расстреливали, покидающих подбитые танки и БМП, членов экипажей. Это был шквал огня, от которого нельзя было скрыться. Солдаты метались под перекрестным огнем, нигде не находя укрытия.
Гибли целыми отделениями. Гибли, но продолжали сражаться. Никогда еще в новой России не было так много примеров массового героизма ее сыновей. Захлебываясь в собственной крови, солдаты и офицеры дрались отчаянно. Будучи неоднократно ранеными, до конца отстреливались, последними патронами. Пылающие как факелы, БМП продолжали вести огонь. В огне, от которого горела сталь и от боевых машин летели искры, заживо горящие в их чреве люди, пытались помочь своим — пока еще живым товарищам. Дух героических предков, даже в это смутное и лишенное всяческих идеалов время, продолжал жить в каждом русском солдате.
Воспоминания очевидца:
«Через некоторое время у танкистов что-то не сложилось, и они с ротным вернулись к нам. По всей видимости, было принято решение: обойти боевиков, которые их так тщетно донимали, с другой стороны.
Поступила команда: «по машинам». Ромашка залез к себе, а Давлет и еще несколько бойцов (с других экипажей) сели на броню сверху.
Колона (только бронегруппа, без колесной техники) сорвалась с места очень быстро, и свернула влево на первой улице (Комсомольская), на первом же перекрестке — вправо (Рабочую), и тут же встала, так как получила шквальный огонь из гранатометов».
Прикрывая друг друга броней и огнем пушек, танкисты вели ожесточенную схватку. Несколько боевых машин пехоты, вертелись между бронированными тушами танков, изрыгавших из себя пламя и килограммы смертоносной стали.
Обгоняя танк Сергея, кокетливо виляя кормой, маневрируя, одна из БМП попыталась выскочить из этого ада. Ее пушка выплевывала снаряд за снарядом по окнам, из которых летела смерть. Сергей увидел, как граната ударила БМП, в борт слева. Подбитую машину развернуло. И тут же в нее попало еще две гранаты. Боевая машина, подпрыгнув, вспыхнула как ведро с бензином. Люки десанта открылись и из них посыпались пылающие комки. Сергей не сразу понял, что это горящие люди. Солдаты катались по земле, в попытке сбить пламя с одежды. Краем глаза увидел танк Егора, который вел частый огонь, прикрывая корпусом жарко пылавшую БМП. По его броне уже бегали языки пламени, облизывая башню. Заметил, как две гранаты попали в танк. Одна сверху в МТО, вторая встык башни и подбашенного листа. И третья. Третья попала в корпус, в месте, где отсутствовала секция фальшборта. Между четвертым и пятым катками. Танк Егора как-то клюнул и…