Разумеется, светские беседы стали бы куда оживленнее, если бы мисс Лидия Беннет сделалась публичной женщиной или если бы ей посчастливилось удалиться от мира в какую-нибудь глухую азиатскую страну. Впрочем, о ее замужестве тоже можно было посудачить, и добродушные пожелания благополучия, прежде исходившие от всех старых сплетниц Меритона, с переменой обстоятельств почти не утратили своей искренности — ведь с калекой-мужем, к тому же погрязшим в долгах, Лидия была обречена на несчастье.
Миссис Беннет не покидала своей комнаты целых две недели, но в честь столь счастливого события она вновь спустилась к обеду и в самом приподнятом настроении заняла свое место во главе стола. Она не испытывала ни малейшего стыда, который мог бы умерить ее ликование. Едва Джейн исполнилось шестнадцать, она только и мечтала о том, чтобы выдать какую-ни-будь из дочерей замуж, и теперь ее мечта должна была вот-вот осуществиться. Наконец-то она могла думать и говорить только о том, что сопутствовало роскошной свадьбе, — дорогих нарядах, новых мушкетах и прислуге. Она с увлечением перебирала все окрестные усадьбы в поисках подходящего дома для дочери и, не зная и даже не задумываясь о том, каков будет доход молодой пары, придирчиво отвергала один дом за другим, то из-за небольшого размера, то из-за неудачного расположения.
— Хэй-парк, пожалуй, сойдет, — размышляла она, — если только Голдинги решат оттуда съехать. Или еще большая усадьба в Стоуке, разве что гостиная там могла бы быть и попросторнее, но ведь до Эшворта так далеко! Я не перенесу, если она будет в целых десяти милях от меня! А что до Пэлвис-лодж, так там просто ужасные чердаки.
Супруг не прерывал ее, пока в комнате находились слуги. Но когда они вышли, мистер Беннет сказал:
— Миссис Беннет, прежде чем вы наймете какую-либо из этих усадеб для ваших сына и дочери, мне хотелось бы внести некоторую ясность. Дверь одного из местных домов закрыта перед ними навсегда. Я не стану потакать их легкомыслию, принимая их в Лонгборне.
Это заявление вызвало бурные возражения, но мистер Беннет был неумолим. Возражений только прибавилось, когда миссис Беннет, к своему изумлению и ужасу, узнала, что ее муж не выделит и гинеи на покупку свадебных нарядов. Он объявил, что Лидии не следует ждать даже намека на снисхождение. Миссис Беннет никак не могла этого уразуметь. Ей казалось невероятным, что в своем гневе он мог дойти до такой непостижимой жестокости и готов лишить свою дочь того, ради чего только и стоило выходить замуж. Она острее переживала бесчестие, каким обернется для невесты отсутствие свадебных нарядов, чем стыдилась похищения дочери будущим зятем за две недели до свадьбы.