, и мы не знаем, когда же он, наконец, смоет с себя это пятно.
Один человек сказал:
— Дурные это слова, и не иначе как злые силы тянули вас за язык. Бьярни не захочет, мы думаем, оставить без защиты слепого отца Торстейна и всех тех, кого Торстейн кормит в Солнечной Долине. И мне покажется удивительным, если вам еще часто придется палить здесь ягнячьи головы и хвастаться тем, что произошло в Долине Бёдвара.
Потом все идут есть, а там и спать, и Бьярни не подает виду, что он слышал этот разговор.
IV
Наутро Бьярни разбудил Торхалля и Торвальда и велел им ехать в Солнечную Долину и привезти к часу завтрака голову Торстейна.
— По-моему, — говорит он, — вы самые подходящие люди для того, чтобы смыть пятно с моей чести, раз мне самому не хватает духу.
Теперь им кажется, что они наговорили лишнего. Все же они едут в Солнечную Долину. Торстейн стоял в дверях и точил меч. Когда они подъехали, он спросил, куда это они направляются. Они же сказали, что им надо разыскать лошадей. Торстейн сказал:
— Их незачем долго искать, раз они здесь, у двора.
— Может случиться, что мы все же не найдем лошадей, если ты сам на них не укажешь.
Торстейн выходит. И когда они сошли во двор, Торвалъд заносит секиру и бросается на него. Но Торстейн оттолкнул его рукой, так что тот упал ничком, и Торстейн пронзил его мечом. Тогда Торхалль хотел напасть на него, но и его ждал тот же конец, что и Торвальда. Торстейн привязывает их обоих к седлам, набрасывает поводья на шею коням и выводит коней на дорогу, и они идут домой, в Капище. Около дома, в Капище, стояли работники, они пошли в дом и сказали Бьярни, что Торвальд с братом вернулись и что съездили они не напрасно. Вот Бьярни выходит и видит, как обстоит дело, и, не тратя лишних слов, велит похоронить их. И до самого праздника середины зимы все спокойно.
V
Однажды вечером Раннвейг заводит разговор, когда они легли с Бьярни в постель.
— Как ты думаешь, — говорит она, — о чем сейчас больше всего толкуют в округе?
— Не знаю, — говорит Бьярни. — Мало ли что говорят!
— Люди больше всего говорят о том, что они и не знают, что еще надо сделать Торстейну Битому, чтобы ты посчитал нужным ему отомстить. Вот он уже убил троих твоих работников. Людям из твоего годорда не приходится рассчитывать на твою поддержку, если ты не отомстишь, а ты все сидишь сложа руки.
Бьярни отвечает:
— Вот и выходит, что правду говорят: на чужих ошибках не научишься. Я послушаюсь тебя и сделаю, как ты говоришь. А все же Торстейн мало кого убивал ни за что.
Они прекращают разговор и спят до утра. Наутро просыпается Раннвейг, а Бьярни уже снял щит. Она спрашивает, куда это он собрался. Он отвечает: