Я это знаю потому, что однажды мне было негде спать, и они пустили меня к себе на пол в кухне, под одно ворсистое одеяло с собакой. До их кровати оттуда было всего два фута, а им не хватило благовоспитанности удержаться от своего тошнотного ритуала, пока в доме был гость. Хотя, с другой стороны, я, наверное, был для них скорее приблудным котом, которого берут в дом лишь потому, что не могут перебороть вину, когда видят, как он подыхает от голода. Скорее им, чем другом, а потому им и не было неловко от того, что я стал свидетелем их интимного чистилища.
Вот такими я их и запомню.
1986/1994
Я свинья, и от меня смердит. Мистер Мамерз — мой бог, это он так считает. Он всегда прав. Я лижу ему зад. Я всасываю все в свои кишки. Я никогда не обсираюсь. Тело мое алчно (я ничего не могу с этим поделать). Я обрюзг. Я раскис. Я вешу 349 фунтов. Я жирная мразь. Я презираю себя. Я сижу в розовых пижамных штанах, которые мне подарила мама на 15-летие. Они по-прежнему мне впору. Я ненавижу их, однако ношу. В промежности они заскорузли от разной еды, которая туда падала, и старой спермы, которую я никогда не вытирал. Моя сперма сладка. Много спермы оказалось там из-за мистера Мамерза, поэтому мне нравится. Мне нравится отколупывать ее чешуйки и растирать пальцами, думая о нем. А потом мне становится от себя противно, но я люблю так ему сочувствовать. Мне бы хотелось, чтобы он насрал мне на лицо, а я бы лежал на тротуаре, а люди толпились бы вокруг и смеялись. Он бы ткнул пальцем в меня и сказал, что я это заслужил, а они бы снова одобрительно захохотали. Мне бы стало хорошо. Мне нравится, когда мне хорошо. Нравится трогать себя, особенно притворяясь кем-то другим. Иногда в ресторане я теряю себя. Забываю, что существую. Украдкой засовываю руку под рубашку и чешу волоски, собравшиеся вокруг пупка. Они мягкие, как пушок на голове младенца. Я распаляюсь и чувствую свою вонь. Задыхаюсь в собственной подмышке, потом кончаю, но ничего не чувствую. В промежности я нахожу лужицу спермы. Я торопливо расплачиваюсь и ухожу, опасаясь, что заметят. Когда я кончаю, у меня не встает. Я люблю себя, но я себя ненавижу. Меня следует уничтожить. Люди смотрят на меня и считают омерзительным. Ненавидят меня. Мне нравится, что они меня ненавидят, поскольку в этом они правы. У меня встает, когда я думаю о конкретном человеке, который меня ненавидит. Вот тогда у меня встает, но кончить я не могу. А в других случаях я кончаю, точно гной выступает из язвы, но даже не твердею. Мне нужно, чтобы меня ненавидели, чтобы от меня тошнило. Вот тогда я получаю то, что заслужил.