Меня оглушило. На подобие утопающего, которому не хватает кислорода, я задыхаюсь и издаю стон одновременно, от неожиданной боли.
Я отталкиваю людей в стороны, пока не оказываюсь прямо напротив него, моя ладонь прижимается к экрану. Я ищу в его глазах любой признак боли, любое отражение агонии от пыток.
Ничего нет. Пит выглядит здоровым. Его кожа светится, безупречна, как и все тело будто отполировано. Его восстанавливали, серьезно. Я не могу сопоставить это изображение с избитым, растерянным мальчиком, который преследует меня во снах. Цезарь удобнее устраивается на стуле напротив Пита и пристально смотрит на него.
- Что же... Пит... с возвращением.
Пит слегка улыбнулся.
- Держу пари, вы думали, что уже взяли у меня последнее интервью, Цезарь.
- Признаюсь, я так и думал, - говорит Цезарь. - Ночью перед Двадцатипятилетием Подавления... что ж, разве кто-нибудь думал, что мы увидим тебя снова?
- Определенно, это не являлось частью моего плана, - говорит Пит с хмурым видом.
Цезарь слегка склонился к нему.
- Я думаю, что всем нам было ясно, каков был твой план. Пожертвовать собой на арене, чтобы Китнисс Эвердин и ваш ребенок могли выжить.
- Так и было. Просто и ясно.
Пальцы Пита двигались по обитому материей подлокотнику. - Но другие люди так же имели свои собственные планы.
- Да, у других людей были свои планы, - думаю я. Имеет ли Пит представление, что мятежники использовали нас в качестве пешек?
Как мое спасение воспринималось с самого начала? И наконец, по какой причине наш наставник, Хеймитч Эбернети, предал нас обоих, когда он лицемерил, что не имеет никакого личного интереса?
В последовавшей тишине, я замечаю складки, которые появились между бровями Пита. Он сам предположил или ему подсказали?
Но Капитолий не убил, и даже не наказал его. Сейчас это воскрешает мои самие смелые надежды. Я втягиваю в себя его собранность, крепость его тела и ума. Это проходит сквозь меня как морфий, который они давали мне в госпитале, притупляя боль последних недель.
- Почему бы тебе не рассказать нам о той последней ночи на арене? - предлагает Цезарь. - Помоги нам выяснить кое-что.
Пит кивнул, но заговорил не сразу.
- Та последняя ночь... рассказать тебе о последней ночи... ладно, прежде всего тебе придется представить, что чувствуешь на арене. Ты как насекомое, пойманное под чашей, полной горячего воздуха. И везде вокруг тебя - джунгли... зеленые, живые и тикающие.
Те гигантские часы отмеряют уходящее время твоей жизни. Каждый час обещает какой-то новый ужас. Тебе нужно представить, что прошло 2 дня, 16 человек погибли - некоторые из них защищая тебя. И вполне нормально, что оставшиеся 8 умрут к завтрашнему утру. Спасется один. Победитель. И согласно твоему плану, это будешь не ты.