"Нет", говорю я.
"Я хочу отправиться в Капитолий, я хочу быть частью освободительной миссии"
"Они уже ушли" говорит Хэймитч.
"Как давно они ушли? Я могу догнать их?" я могу.....что? что я могу сделать?
Хэймитч качает головой - "Этого никогда не будет, ты слишкомм ценна для нас и слишком уязвима. Было желание отправить тебя в другой Дистрикт, чтобы отвлечь внимание Капитолия, во время спасительной операции.
Но все решили, что ты не справишься."
"Пожалуйста, Хеймитч!" Сейчас я умоляла.
"Я должна что-то сделать" Я не могу сидеть здесь и ждать пока мне не скажут что они погибли.
"Должно быть что-то что я могу сделать!"
"Хорошо, дай мне поговорить с Плутархом. Оставайся на месте".
Но я не могу.
Шаги Хеймича все еще слышны, когда я пробираюсь через занавес, разделяющем палаты с пациентами и нахожу Финника, лежащего на животе и вцепившегося в наволочку.
Это трусливо - возможно жестоко - пробудить его успокаивающего наркотического сна, но я иду вперед и бужу его, так как я не могу справиться со всем одна.
Пока я объясняю нашу ситуацию, его зарождающееся беспокойство таинственным образом угасает.
"Неужели ты не видишь, Китнисс, это все решает. В одну или другую сторону. к концу дня в любом случае они будут или оба мертвы или вместе с нами. Зто...это больше,чем мы смели надеяться!"
Чтож, это солнечные новости для нашей ситуации и все таки есть нечто успокаивающее в мысли, что эта пытка все-таки может кончиться.
Занавес резко отдергивается и появляется Хеймитч. У него для нас есть работа, если мы сможем собраться. Им все еще нужен репортаж после бомбардировки 13.
"Если мы сможем его снять в течение нескольких часов, Бити сможет показать его во время операции спасения, чтобы отвлечь внимание Капитолия."
"Правильно, отвлечь", говорит Финник.
"Своего рода приманка."
"Нам нужно что-то действительно захватывающее, чтобы даже Президент Сноу не смог оторваться от просмотра. Сможем такое устроить?" спрашивает Хеймитч.
Работа способная помочь спасению полностью захватывает меня.
Пока я завтракаю, и подготавливаю себя к эфиру, я пытаюсь придумать, что мне сказать.
Приезиденту Сноу должно быть интересно, как забрызганный кровью пол и его розы действуют на меня. Если он хочет, чтобы я была разбита, значит я должна быть целой. Но я не думаю, что смогу убедить его в чем-либо гневно крича в камеру. Кроме того, это вряд ли купит немного времени для команды спасения. Вспышки гнева коротки. Эти истории требуют времени.
Я не знаю, сработает это или нет, но все же, когда все съемочная команда оказывается на поверхности, я прошу Крессиду спросить меня о Пите. Я сажусь на упавший мраморный столб, рядом с которым у меня случился припадок, и жду когда загорится красная лампочка и Крессида задаст вопрос.