Сэр Алистэр прижался к шее коня, шляпа его упала, а старый охотничий плащ насквозь промок. Должно быть, он провел под дождем не один час. Алистэр подъехал к крыльцу и повернул к Хелен мертвенно-белое лицо, уголок его рта мучительно искривился.
— Ваша теплая встреча меня порадовала, миссис Галифакс.
Хелен поймала уздечку.
— У нас был уговор. Я должна сидеть с вами за столом, а вы… вы! Вы должны были прийти к ужину. Вы поставили мне условия, а потом нарушили их?
— Я должен оправдываться, миссис Галифакс? Хелен сглотнула. Он выглядел совсем измотанным.
Сколько он проехал верхом в такую-то погоду?
— Где вы были? Почему покинули дом в такую погоду?
— Это мой каприз. Просто каприз, — выдохнул Алистэр и упал с лошади.
Хелен закричала. К счастью, конь был хорошо обучен и не двинулся с места. Сэр Алистэр упал на спину, и когда Хелен склонилась над ним, то заметила, что под его одеждой что-то закопошилось. Сначала высунулся маленький черный нос, потом из влажных складок ткани послышался скулеж, и показались висячие ушки.
Сэр Алистэр спрятал под своим плащом щенка.
Каждый день, Говорящий Правду охранял чудовище, скрытое в заброшенном саду. Это была скучная работа.
Вечером, до захода солнца, юноша приходил и освобождал Говорящего Правду. И каждый раз он задавал один и тот же вопрос:
— Видел ли ты сегодня то, с чем следовало сражаться?
И каждый раз Говорящий Правду отвечал:
— Нет.
— Мистер Уиггинс! — закричала Хелен. — Мистер Уиггинс, помогите мне!
— Тише, — простонал сэр Алистэр, видимо, очнувшись от обморока. — Если Уиггинс не спит, то мертвецки пьян.
Хелен склонилась над Алистэром. Он лежал в луже, а на его груди сидел щенок. Оба были насквозь мокрыми от дождя.
— Мне нужна помощь, чтобы внести вас в дом.
— Не… — Он пытался сесть. — Не надо.
Хелен взяла его за руку и потянула, помогая подняться.
— Упрямый человек.
— Это вы упрямица, — огрызнулся он. — Не придавите щенка, я заплатил за него шиллинг.
— И едва не умерли, добираясь до этого чертова дома, — пробурчала Хелен.
Он, пошатываясь, поднялся на ноги, и она обхватила его руками, чтобы поддержать его. Теперь ее голова оказалась под его рукой, а щека прижата к мокрой одежде. Он обнял ее за плечи.
— Вы сумасшедший.
— Разве экономки разговаривают так со своими хозяевами?
— Можете отругать меня утром, — фыркнула Хелен, подталкивая Алистэра к двери.
Несмотря на попытки иронизировать, он был слаб. Она чувствовала это по тому, как тяжело он навалился на нее, по тому, как клокотало что-то в его груди. Он, конечно, большой упрямый мужчина, но он несколько часов провел верхом в дождливую и ветреную погоду.