— Нас окружили, — говорит он сидящим на полу и на скамейке командирам. — Вторые сутки немец сжимает кольцо. — Стукнув кулаком по колену, гневно произносит: — Нет, не удастся им это! Пока жив, ни моста, ни Осташова не отдам. — Его голос устало падает. — Живыми, хлопцы, — ни моста, ни Осташова... Вы понимаете меня?
В это время открывается дверь и, к удивлению всех, входит немецкий офицер с белой повязкой на рукаве. Вытянувшись во фронт, приложив руку к козырьку, он спрашивает на ломаном русском языке:
— Кто здесь есть командир?
— Я, — вставая, отвечает Лысенко.
Немец улыбается, снова прикладывает руку к головному убору.
— Очень, очень приятно, — говорит он. — Я есть парламентер, майор Кендыль.
— Капитан Лысенко.
— Мы с вами знакомы, господин капитан, — говорит немец.
— Как же, господин майор, — иронически улыбаясь в усы, отвечает Лысенко, — слава богу, наша дружба уже четвертые сутки тянется.
— О, дружба! — хохочет немец.
— Чем могу быть полезен, господин майор?
— О, очень многим, очень многим, господин капитан.
— Слушаю вас, господин майор.
— Вам, господин капитан, сопротивляться больше бесполезно.
— Вы так думаете?
— Это есть факт, господин капитан. Вы есть один, нас много. Вашей дивизии нет, мы заняли Волоколамск, завтра возьмем Москву. Мой генерал предлагает вам сдаться. Он обещает вам хорошие условия и пост...
— Передайте вашему генералу, — гневно прерывает Лысенко, — что мы здесь приняли бой не для того, чтобы сдаться. Хорошие условия и пост пусть он предлагает предателям, а я и мои бойцы не предатели. Мы, — оглядывая сидящих командиров, твердо продолжал он, — мы не сдадимся. Мы будем драться!
— Безумно, безумно, господин капитан, как можно...
— Нет, господин майор, по-нашему, разумно драться... — Он поворачивается и приказывает лейтенанту: — Проводите господина майора через нашу линию.
Немец откозырнул.
— Прощайте, господин капитан, ауф видерзейн!
Когда за немцем закрывается дверь, Лысенко, обращаясь к сидящим командирам, повторяет свои слова:
— Ни моста, ни Осташова, пока мы живы, товарищи!
— Ни моста, ни Осташова! — как клятву, повторяют несколько голосов в темных углах блиндажа...
* * *
— Двадцать второго октября немцы окружили батальон Лысенко плотным кольцом, — продолжал свой рассказ генерал, показывая острием карандаша синее кольцо неправильной формы на карте вокруг Осташова. — Я тогда только хватился, но было уже поздно...
Командир полка полковник Капров после тяжелых отступательных боев в районе совхоза «Булычево», на промежуточных рубежах в районе деревень Игнатово, Федосино, Княжево и других не сумел, вернее, не имел возможности своевременно оказать помощь капитану Лысенко.