"Интересно, кому придётся испытать на себе силу обновлённой Германии? Об этом мы, несомненно, узнаем через несколько лет".
Степан перечитал последнюю фразу и удовлетворенно кивнул. Получилось совсем неплохо.
Ну а дальше? Дальше-то как раз ясно.
"Задумаемся ещё над одним вопросом – как быть с системой международных отношений в Европе, сформировавшейся после Великой войны, на основе Версальских и иных близких по времени соглашений? Распад Чехословакии приведёт к неизбежной ревизии основополагающих статей этих договоров. Границы перестанут быть священными. На примере той же несчастной Чехословакии можно разглядеть, что соседствующие с ней государства, кроме уже упомянутых выше, не прочь отхватить по кусочку от полумёртвого, в перспективе, тела. Польша округлится за счёт Тешинской Силезии. На Карпатские районы давно уже поглядывает Венгрия. И это будет дурным примером, даже явно интерпретируемым сигналом для тех, кто спит и видит, как бы избавиться от версальских ограничений и пересмотреть европейские границы'.
'Всё, хватит, — мысли Степана, как и логические построения черновика его статьи, стали ходить по кругу, — ещё немного и, загнавшись, понесу пургу. И результат будет точно как во сне. Собьют на взлёте. Всё равно чего-то не хватает. Например, о договорных обязательствах Франции и Союза по отношению к чехам. Угу, а ещё о невозможности их адекватной реализации из-за отсутствия общих границ. О, а это хорошая мысль! Этим и закончим. Завтра к вечеру закончу и вышлю в редакцию с почтового отделения в Питлорхи, а потом можно будет немного отдохнуть. Тем более что Ольгин материал по Балканам требует лишь минимальной стилистической обработки, не считая собственно перевода на английский'.
Подумав об Ольге, Степан неожиданно для себя заволновался.
'Не женщина, а мечта подростка в пубертатный период. Сексуальная до умопомрачения, внешне слегка вульгарная и самую малость развратная — 'медовая ловушка'[270] в чистом виде. А ведь меня к ней тянет. Безнадёжно, — с учётом её отношений с Олегом, — я бы сказал даже болезненно безнадёжно. Да... что самое страшное, она умна настолько же, насколько красива. И сознательно этим пользуется. Так что, пожалуй, нет у меня никакой зависти к Ицковичу. Это всё равно что желать модель из эротического журнала, внезапно оказавшуюся соседкой по лестничной клетке и ревновать её к партнёрам по съёмкам. Детство в чистом виде.
И о Жаннет, значит, вспоминать не будем? Конечно, воспользовался пьяной комсомолкой, как хотел, и забыл об этом лёгком приключении. Разложенец буржуазный! А что мне было ещё делать? Она вся извелась по белокурой бестии – душке Себастьяну и ... В общем если бы не я – глупостей бы наделала, как пить дать. Дружеский секс, своего рода психотерапия и ничего больше. Хотя я бы повторил – и не один раз...'