– Где ты хочешь побывать? – поинтересовался Эрни.
– Везде! – с горящими от нетерпения глазами объявила она. – В барах! В ночных клубах! На дискотеках!
– А как насчет театра?
– Тоже хорошо, но не сегодня, – немного подумав, ответила Пэтти. – Спектакль – это слишком долго, и потом, боюсь, билетов на сегодня уже не достать.
– Об этом не беспокойся. Я достану.
– Ага, а я выложу за них целое состояние! Такого кровопускания мой бюджет не выдержит!
– А я не сказал, что платить придется тебе.
Вот и еще один пункт, который придется обговорить сразу, поняла Пэтти.
– Очень мило с твоей стороны, но платить за себя я буду сама. Много лет я копила деньги на столичные развлечения. На прошлой неделе отнесла в банк десять консервных банок, полных звонкой монеты, и поменяла их на новенькие хрустящие купюры. Так что мне надолго хватит.
– Это просто смешно, Пэтти! Я возьму все расходы на себя, а накопления тебе лучше потратить на мебель или на что-нибудь другое, что тебе действительно необходимо.
Пэтти скрестила руки на груди. Ах ему смешно?!
– Мне действительно необходимо только одно – осуществить свою мечту. Никакой мебели, кроме той, что здесь уже стоит, для этого не требуется. Понимаю, такому богачу, как ты, кажется глупым копить мелочь в консервных банках: но мне это нравилось, потому что я помнила, зачем это делаю. Теперь я вознагражу себя за все и потрачу деньги именно на то, на что собиралась. – Пэтти взглянула Эрни в глаза. – Довольно и того, что ты согласился потратить на меня время. И какое время – вечер субботы! Возможно, я должна как-то возместить…
– Даже не думай! Я оказываю любезность друзьям, а не работаю в эскорт-сервисе.
– Хорошо. Забудем.
Пэтти понравилось, как он сказал: «Даже не думай!» Понравился металл, прозвучавший в его голосе. От этого глубокого повелительного голоса по телу ее пробежала дрожь удовольствия – родилась где-то между лопаток, скользнула вниз и затихла там, где всегда затихают подобные ощущения. Да, Фэй дважды права: Эрни не только милый, но и невероятно сексуальный!
К несчастью, она для него – безнадежная деревенщина. И менять первое впечатление уже поздно. Особенно теперь, после того, как он собрал кровать. Это все равно что пустить зрителей на сцену перед спектаклем, чтобы они как следует разглядели и пощупали декорации! Смерть иллюзии, гибель волшебства.
Впрочем, волшебство еще не погибло. Может быть, оно возродится, если Эрни увидит кровать в полном блеске – застеленную и с пологом?
Разумеется, спать с ней на этой кровати он не станет. Но пусть восхитится – хотя бы платонически! Однако для этого надо отправить его домой и проделать оставшуюся работу без него.