deireadh!
— Хенсельт, — спокойно, трезво и дружелюбно проговорил Фольтест, — не усложняй. И не компрометируй нас своим ревом перед его превосходительством.
Шилярд Фиц-Эстерлен, участвовавший в переговорах в качестве представителя империи Нильфгаард, поклонился с лживой улыбкой, коия имела целью дать понять, что фокусы каэдвенского короля нимало его не волнуют и не занимают.
— Мы договариваемся с империей, — продолжал Фольтест, — а между собой вдруг начинаем грызться, словно псы? Стыдись, Хенсельт.
— Мы договорились с Нильфгаардом по таким сложным вопросам, как Доль Ангра и Заречье, — с кажущимся равнодушием проговорил Дийкстра, — было бы глупо…
— Я не позволю делать себе подобные замечания! — заревел Хенсельт, на этот раз так, что не всякому буйволу удалось бы его перемычать. — Я не желаю слушать такие замечания, тем более от шпиков всяческих мастей! Я, курва вас побери, король!
— Оно и видно, — фыркнула Мэва.
Демавенд, отвернувшись, изучал гербовые щиты на стенах зала, легкомысленно при этом улыбаясь, совсем так, будто не о его королевстве шла речь и торг.
— Достаточно, — засопел Хенсельт, поводя вокруг диким взглядом. — Достаточно, клянусь богами, потому как меня сейчас кровь зальет. Я сказал: ни пяди земли. Никаких, то есть абсолютно никаких возвратов захваченного! Я не соглашусь на уменьшение моего королевства даже на пядь, даже на полпяди земли! Боги доверили мне часть Каэдвена, и только богам я ее уступлю! Нижняя Мархия — наши земли… Эти… Эти… Энти… А, курва, этнические, во! Нижняя Мархия веками принадлежала Каэдвену…
— Верхний Аэдирн, — снова заговорил Дийкстра, — принадлежит Каэдвену с прошлого лета. Точнее, с двадцать четвертого июля прошлого года. С той минуты, как туда вступил каэдвенский оккупационный корпус.
— Убедительно прошу, — сказал Шилярд Фиц-Эстерлен, хотя его никто не спрашивал, — запротоколировать ad futuram rei memoriam,[65] что империя Нильфгаард не имела ничего общего с данной аннексией.
— Если не считать того, что именно в это время она грабила Венгерберг.
— Nihil ad rem![66]
— Да неужто?
— Господа! — напомнил Фольтест.
— Каэдвенская армия, — прохрипел Хенсельт, — вступила в Нижнюю Мархию освободительницей! Моих солдат встречали там цветами! Мои солдаты…
— Твои солдаты… — Голос короля Демавенда был спокоен, но по его лицу было видно, чего ему стоит это спокойствие. — Твои разбойники, ворвавшиеся в мое королевство с бандитскими воплями, убивали, насиловали и грабили. Господа! Мы собрались здесь и сидим уже неделю, размышляя, как должна выглядеть картина будущего мира. О боги, неужели это будет мир преступлений и грабежей? Неужели сохранится бандитское status quo? Неужели награбленное добро останется в руках разбойников и грабителей?