Пассажир-врач в очках с золотой оправой сказал, что он хочет пойти пешком.
— Давайте провожу, — предложил я.
— Буду очень обязан, — ответил человек в очках. — Откуда вы знаете китайский язык? Вы что, родились в Маньчжурии? — И он еще что-то добавил по-английски.
— Говорите, пожалуйста, на своем родном языке, английский не знаю, — сказал я. — Вы откуда?
— Из Америки. Жил и учился в Сан-Франциско. Ну пойдемте, или у вас еще есть дела? Я могу подождать.
— Нет, нет... Боря, — сказал я Сюй Бо, — поезжай на склад.
И мы с американским китайцем пошли пешком. Он предложил сигарету «честерфильд», а я ему «Северную пальмиру».
— Меня... зовут мистер Сюн Пэн-и, — отрекомендовался он. — Мистер Сюн... Впрочем, можете называть и «товарищ Сюн». У вас ведь тоже принято при обращении говорить «товарищ»?
Когда он сказал эти слова, мне вдруг стало скучно. Я обернулся, но Боря уже уехал, других машин тоже не было, около самолета возился бортмеханик.
— Скажите, в чем причина несчастного случая? — поинтересовался товарищ-мистер Сюн, разглядывая меня. — Так неожиданно... Я не думаю, чтоб виной тому были русские летчики.
— Правильно думаете, — ответил я. Зря я пошел с ним. Если китаец просит, чтоб его называли мистером, то товарищем он тебе никогда не будет. Это уж проверено с точностью до микрона.
— Кто же виноват?
— Свиньи.
— Простите... какие свиньи?
— Черно-бурые... Вон посмотрите, выглядывают из-за забора. Нашкодили и прячутся. Очень умные животные. Все понимают, как собаки, — объяснил я.
— Нужно их перестрелять, — сказал спокойно мистер Сюн.
— Стрелять жалко, — ответил я. — Жалко. Свинья — целое состояние для бедной семьи. У вас ведь сейчас негусто с кормежкой... Надо забор отремонтировать. Вот тогда из-за свиней не будут калечиться самолеты и люди.
— А самолет вам жалко? — спрашивает.
— Еще бы! Я когда вижу подобное, плакать хочется. Ужасно халатное отношение к технике. Нельзя так.
— Ну... это поправимо, — усмехнулся он. — В России самолетов много! Сломается один, пришлете другой...
— Да? Вы что же, считаете, что Советский Союз — бездонная бочка? Что там, сколько ни бери, сколько ни ломай, сколько на помойку ни выбрасывай, конца и края не будет? У нас государство рабочих и крестьян, а не миллионеров. Каждый винтик на заводах вот такими руками сделан. — Я показал ему свои руки в тавоте. — И если делимся, то кровным, по-братски, как куском хлеба...
Несколько минут мы прошли молча. Но я знал, что Сюн задаст еще один вопрос, обязательно должен был задать, и он задал:
— И вы верите, что Китай может перегнать такие развитые страны, как Англия, Франция? Что в Китае будет социализм?