И он начал урок высокопарными словами — с истории национал-социализма, умело увязывая ее с сурами Корана. Такая «увязка», естественно, порождала белиберду, вызывая невольные улыбки даже у тех, кто видел в фашистах своих «освободителей». Советский разведчик напыщенно утверждал, что Адольф Гитлер вовсе не немец и не какой-то там гяур, а истинный правоверный, посланник самого аллаха, принявший до поры до времени облик рейхсканцлера, фюрера... Таганов помнил и о наставлениях Геббельса, что ложь нужно раздувать так, чтобы она казалась правдоподобной. Но Ашир поступал по-своему: с сарказмом повторял выдумки фашистов о зверствах ОГПУ, а приводил их в таких фантастических размерах, что это вызывало у «остмусульманцев» сомнение. Рассказывая о благах, обещанных фашистами туркестанцам после освобождения их Родины от большевиков, между прочим упоминал, что гитлеровцы в оккупированных районах ввели всевозможные налоги — подоходный, подушный, военный, на строения, за «лишние» окна и двери, «лишнюю мебель», за скот, собак и кошек...
— Таких поборов теперь ни в одном государстве нет, — недоумевали слушатели и невольно вспоминали прежнюю жизнь в Советском Союзе.
— Как же вы хотели, господа хорошие? — деланно вопрошал Таганов. — Вам фюрер сулит после войны дать в бесплатное пользование землю, воду, предоставить льготы и прочие привилегии. Откуда средства взять? Германия невелика, немцы и себя едва могут прокормить... Вот и обкладывают налогами белорусов, украинцев, поляков, русских. Кто-то же должен жертвовать...
— Выходит, мы на чужом горбу в рай въедем? — обычно спрашивал кто-либо. — Не о двух ли концах палка?
— Смотря для кого, — пожимал плечами Таганов. — Поживем — увидим.
— Что тебе шарфюрер может ответить? — подавал реплику другой голос. — Он же не пророк...
— Вы тут о налогах говорили, — поднялся как-то с места Мередов, и в его голосе послышалась ирония, — без них рейху, пожалуй, не обойтись. Война идет, и о нашем будущем немцы очень пекутся... Я из берлинского лагеря. — Голос Аташа стал глуше, мрачнее. — Нас там гоняли на завод «Юнкере», где самолеты выпускают. В его цехах видел советских детей, худые такие, ветром качает... А трудиться их заставляют наравне со взрослыми. Наш лагерный начальник, оказывается, сам доставлял детей из России, с Украины... У немцев, говорят, есть целые детские деревни из советских школьников, которых бросают на разные работы. Я думаю, — с сарказмом заключил Аташ, — что доходы от их труда тоже пойдут на благо рейха и... туркестанцев. Немцы народ рачительный. Это наш брат копейку считать гнушается. И нам следует поклониться своим благодетелям и обожаемому Адольфу за отеческую заботу о нашем завтрашнем дне.