– Пять дочерей, – продолжала глумиться Клер. Она посмотрела на Ли. – Прошу прощения, четыре. Только четыре. Ричард не смог бы жениться на тебе, если бы ты была настоящая Дюран. Он очень законопослушный человек. Женитьба на сестре была бы слишком… слишком вызывающей.
Ли окаменела. Ричард не женился бы на ней, если бы она была его сестрой? Значит… Ричард – сын Лоренса Дюрана? Значит, любовником Клер, от которого она родила сына, был Лоренс?..
– Ради бога! Держи свою желчь при себе, мама! – прошипел взбешенный Ричард. Он вскочил на ноги, выражение его лица было устрашающим.
Ничуть не смутившаяся Клер похлопала его по плечу.
– Поздравляю, дорогой! Ты превзошел самого себя, столь последовательно и успешно реализуя свой гениальный план. Надеюсь, Лоренс переворачивается в гробу. Нет, не переворачивается – корчится при мысли о том, что сам отверг то, что я могла ему дать. А ведь именно этого он хотел больше всего на свете.
Ричард крепко схватил мать за локоть и притянул к себе.
– Я заплатил своим детством и юностью за твое молчание, мама, – прошептал он срывающимся голосом. – Но теперь, клянусь тебе, дорого заплатишь ты, если еще раз нарушишь это молчание.
Осязаемая угроза, исходившая от Ричарда, отрезвила Клер Сеймур. Она выдернула руку из его пальцев и направилась к своему столику, держа спину неестественно прямо, оставив после себя разорение и опустошение.
Выражение «превратиться в соляной столп» как нельзя лучше подходило для описания состояния Ли. Да, ее глаза видели, уши слышали, но тело налилось свинцовой тяжестью и стало безжизненным.
– Ли…
Она не хотела смотреть на него. В тот же миг, как только она взглянет на него, она начнет искать в его чертах схожесть с Лоренсом. Его синие глаза очень похожи на глаза его отца… А срез подбородка? Теперь, когда она узнала правду…
– Ли…
Ричард сел на свое место, поставил локти на стол и резко наклонился к ней. Ли сидела очень прямо, сложив руки на коленях и не поднимая от них глаз. Происходящее было так ужасно, что ей не хотелось ничего видеть, слышать и понимать, чтобы не испытывать боли. Она надеялась, что, если сидеть неподвижно, не поднимая глаз, сосредоточив взгляд на своих руках, буря минует, не задев ее. Если постараться, то можно даже не слышать, о чем говорит Ричард.
Она часто делала так, когда была маленькая, сидя за столом в отцовском доме. Впрочем, он не был ее настоящим отцом. Он был отцом Ричарда. Смешно! Она была зачата только ради того, чтобы быть сыном, а в этом, оказывается, не было никакой необходимости. Сын у него уже был, только рожден не той женщиной. Как глупо, что Лоренс не знал правды. Многого бы тогда не произошло, потому что просто бы не имело смысла.