Ли знала что, он не лгал. Об этом свидетельствовало его отношение к ее беременности, его огорчение из-за того, что она не сообщила ему о сканировании, его неподдельное потрясение, когда он этим вечером впервые увидел своего сына на экране.
– Я очень огорчен, что слова моей матери так сильно расстроили тебя, – мягко сказал он.
И тогда у нее вырвался самый неожиданный в данной ситуации вопрос:
– Почему она не сказала Лоренсу? Тогда у тебя обязательно был бы отец, как минимум, небезразличный к твоей судьбе.
На лице Ричарда появилась гримаса.
– Гордость. Моя мать решила, что, если он не захотел ее, он не получит и меня. Это была ее молчаливая месть, которой она упивалась все эти годы.
– Тогда зачем она сказала это мне? Почему именно сегодня?
– Лоренс мертв. Она ничем не рисковала, как если бы он был жив и заявил свои права на меня. – Лицо Ричарда стало злым и жестким. – Но я ей скажу пару слов. Она не имела права…
Его злость всколыхнула ее собственную.
– Да, она не имела права. Но ты должен был сказать мне, Ричард. Ты должен был быть более откровенным…
Он отрицательно покачал головой.
– Я не хотел, чтобы ты знала, Ли. Ни-ког-да. Это все бы испортило… как сейчас. Ты бы стала смотреть на меня другими глазами. – Он тяжело вздохнул. – А ведь я все тот же мужчина, которого ты обнимала несколько часов назад.
– Нет. Это была маска, надетая для меня! – в отчаянии воскликнула Ли. – Настоящий ты – это тот, которого я сейчас вижу перед собой.
– И в чем разница? В имени, которое я все равно не ношу? В проклятом имени, которое испортило мое детство так же, как и твое? В имени, которое я ненавижу не меньше тебя? – Ричард медленно приближался к ней. – Не позволяй этому разрушить то, что существует между нами. Ту связь, которая нас объединяет. Это…
– Остановись! – Ли выставила перед собой руки в предупреждающем жесте и отступила. – Не подходи ко мне, Ричард. – Ее голос предательски дрожал. – Если ты попробуешь коснуться меня, я стану царапаться и кусаться.
Почувствовав, что позади кровать и отступать некуда, Ли села на нее, быстро отползла в изголовье и сжалась там в комочек. Ричард остановился в ногах, глядя на нее сверху вниз.
– Ты же понимаешь, что я не хотел причинить тебе боль, Ли. Понимаешь? – Нахмурившись, Ричард вглядывался в ее лицо.
– Но причинил, – устало ответила она. – Ты лгал… а я так верила тебе. Ты знал, как нужна мне эта вера, поэтому говорил то, что я хотела слышать… – В ее глазах вскипели слезы. – Знал и без труда манипулировал мною.
Рыдания уже душили ее. Боль проникла в кровь, душу, сердце. У нее не было слов, чтобы объяснить, что он сотворил с ней своей ложью.