— Женщина, успокойся, у тебя на ногах сандалии. Хочешь пораниться об осколки?
Лили было все равно. Сейчас ее волновало лишь одно: этот человек намеревался отнять у нее ребенка, который являлся для нее смыслом жизни. Ее единственной радостью. Ей оставалось только бороться, чтобы не допустить этого.
Она извернулась в его руках так, что Нико потерял равновесие, оступился, и они оба упали на толстый восточный ковер. Кавелли принял на себя основной удар. Однако уже в следующее мгновение он перевернулся и подмял девушку под себя.
— Перестань бороться со мной, cara, — резко проговорил он. — Это ничего не изменит.
Ерзая и извиваясь, Лили пыталась скинуть его с себя, но даже чуть сдвинуть тяжелое тело Нико ей не удавалось.
— Почему ты так поступаешь со мной? За что? — вырвалось у нее в сердцах. — У тебя дюжина детей от твоих любовниц, почему тебе понадобился именно мой ребенок?
Ярость, недоверие, раздражение отразились на его лице.
— У меня только один ребенок, Лилиана. Запомни! Только один. Сын. И ты скрывала его от меня.
— Я не верю тебе, — задыхаясь, выпалила она.
Нико схватил руки Лили и завел их ей за голову.
— Ты никогда не думала о том, что глянцевые журналы могут лгать?
— Не все и не все время.
Хотя бы крупица правды должна быть, верно? Возможно, газеты преувеличивают, но должны быть хоть какие-то основания. Ни один из журналистов, с которыми она работала в «Реджистере», не осмелился бы написать заведомую ложь.
Нико рассмеялся, но смех его был грустным.
— Сразу видно, что ты никогда не служила мишенью для этих шакалов. Они кормятся за счет своих инсинуаций. Едва ли найдется один факт, напечатанный обо мне в желтой прессе, который бы полностью соответствовал истине.
— Теперь я точно знаю, что ты лжешь. Я видела твои фотографии с огромным количеством женщин...
— Да, у меня было много любовниц, — прервал он ее. — Но это в норме вещей.
— Почему? Потому что ты — дар божий, что ли?..
— Basta[3]! Ты хотела довести меня до бешенства, signorina, тебе это удалось. Дело твое, верить мне или нет. Тем не менее, я повторяю: у меня только один ребенок. Даниэль.
Лили тяжело дышала, и грудь ее вздымалась. Вдруг до нее постепенно стал доходить смысл слов Нико. Желтая пресса существует только благодаря скандальным публикациям. Она знала это прекрасно. Но ей не хотелось верить в то, что Кавелли говорил правду, потому что... Если он не обманывал ее, то, получается, она во многом ошибалась насчет него. Кровь отлила у нее от головы, когда она осознала и еще одно следствие из слов Нико.
— Но если Денни действительно твой единственный ребенок, то это значит...