Немецкие позиции были слабо подготовлены в инженерном отношении, что не являлось секретом для советской разведки, отмечавшей, что «противник отдельными гарнизонами занимал населенные пункты и высоты по западному берегу реки Оскол, приспособив здания и сооружения для обороны. Кратковременность не дала возможности противнику полностью произвести инженерные работы, и к началу операции противник имел в основном снежные окопы неполной профили (так в источнике. — Р.П.), незначительное количество минированных участков, противотанковых и противопехотных препятствий»[63]. По немецким данным, глубина снежного покрова достигала одного метра[64].
Что касается бронетанковых частей дивизии, то с их прибытием на фронт были некоторые трудности. Основные части танкового полка прибыли на фронт 1–2 февраля, то есть уже к началу советского наступления. Согласно отчету Кепплера, на 1 февраля в боеготовом состоянии у него было 66 танков Pz-III[65]. Но большая часть этих танков находилась в районе выгрузки, и им еще только предстоял марш на фронт. Что касается дивизиона самоходных орудий, то он все еще находился в пути и под Харьков прибыл лишь 6–7 февраля, когда сражение было уже в разгаре.
Противотанковый дивизион прибыл под Харьков в первых числах февраля. «Мардеры» 3-й роты были доставлены поездом на Харьковский вокзал, откуда своим ходом перебрасывались в район Волчанска. Не успев попасть на фронт, рота встретилась с серьезными техническими проблемами: унтерштурмфюрер СС Рупп доложил, что во всей роте на ходу имеется лишь две самоходки. По роте поползли слухи о французских саботажниках (в мастерских в Ренне на немцев активно работали французы), испортивших механизмы, однако вскоре выяснилось, что виной неполадок — сильные холода. Дело поправил ротный механик Хайнц Коль (ветеран боевой группы СС «Райх», он был в отпуске к началу переброски дивизии и поэтому добирался до фронта своим ходом, причем он даже не имел зимней экипировки). С разрешения Асбахра только что прибывший Коль направился на автомашине в Белый Колодезь (где были сосредоточены самоходки), осмотрел поломанные «Мардеры». В сильный холод Коль разобрал бензобак одной из самоходок и выяснил, что вся проблема в замерзшем конденсате. Таким образом, проблема была решена[66]. Забегая вперед, отметим, что это позволило спасти «Мардеры» от их захвата противником — советские части уже приближались к району стоянки самоходных установок, а немецкие пехотные части отходили[67].
Прямо через линии обороны «Дас Райх» отступали остатки разгромленной итальянской 8-й армии, в полном беспорядке отходившие с фронта на Дону. Командир 16-й (саперной) роты полка СС «Дойчланд» унтерштурмфюрер СС Хайнц Махер вспоминал о своем знакомстве с «итальянской военной машиной»: «После марша, в пронизывающий холод, нас определили на постой в одном местечке. Однако оказалось, что некоторые предназначенные нам дома заняты итальянцами, которые беспорядочно отступали от самой Волги. Одного итальянского капитана мы вытащили прямо из постели с русской женщиной»