* * *
– И куда ж вы дреговических отроков после учебы денете? – продолжила расспросы Буеслава, понизив голос почти до шепота. – Или у себя на службе оставите?
– Боярыне Гре… Градиславе Всеславне надлежит боярскую дружину иметь, вот и будет ей дружина.
– И не опасаетесь?
– Чего? – Мишка сделал вид, что удивился, хотя суть вопроса прекрасно понял.
– Ну… так… – Буеслава тоже сделала вид, что не может подобрать нужных слов, – вы христиане… а она…
«Ага, не желаете четко формулировать, мадам, значит, надо понимать, не хотите портить отношения. Эге, а случайный ли у нас разговор? Тех, кому надо изображать пленных, среди лесовиков выбирал почтеннейший Треска. Не его ли поручение выполняете, сеньора?»
– Ты про то, матушка Буеслава, что христиане с велесовцами в Погорынье уже больше ста лет режутся?
– И что ж ты скажешь? – не стала ни подтверждать, ни опровергать Мишкины слова Буеслава.
– Да сказать-то много чего можно. К примеру, что за столько лет, через жен из дреговических родов, ратнинцы чуть ли не со всем Погорыньем породнились. Можно еще сказать, что мы с боярыней Градиславой никогда не ссорились, а недавно воевода Корней к ней ездил, принят был ласково и какой-то ряд заключил, но какой именно, мне неизвестно. А еще… знаешь, матушка Буеслава, случилась как-то в давние времена такая история. Однажды Господа Бога нашего Иисуса Христа остановили у входа в храм его недруги. Был Он тогда еще совсем юн, и решили они, что легко могут Его в смешном виде перед людьми выставить. Спрашивают Его: «Надо ли платить подати римскому кесарю?» Что ответить? Сказать: «Не надо, потому что римляне захватчики»? – получится, что призываешь к бунту против римлян. Сказать: «Надо»? – получится, что ты против своего народа и своего Бога.
Увидел Иисус монету в руке у одного из своих недругов и спрашивает: «Чей лик на монете?» «Кесарев», – отвечают. «Ну, так и отдайте Богу – Богово, а кесарю – кесарево». И недруги Его удалились в великом смущении. Вот и я повторю за Ним: «Богам – божье, людям – людское. И не надо одно с другим мешать».
– Хм… – Буеслава покривила рот в усмешке. – Думаешь, и я в смущении удалюсь?
– Да с чего бы? – снова изобразил удивление Мишка. – И я – не Он, и ты мне – не недруг! Или я ошибаюсь?
– Верно говорят… – Буеслава снова не стала отвечать на впрямую заданный вопрос, – интересный ты отрок, Ждан…
«Кто говорит? Не почтеннейший ли Треска?»
– Так учителя у меня хорошие, матушка Буеслава. Та же боярыня Градислава Всеславна не брезгует, уму-разуму учит… и другие.
– Богам – божье, людям – людское, – повторила за Мишкой женщина. – Значит, так ты и рассуждал, когда дал нашим возможность свое достояние спасти? Или же тебе боярыня заранее подсказала?