Однако на этот раз Мишка ошибся: сотник остановил свое внимание на все еще сидящем на земле Бурее:
– Ты чего тут расселся, бугай? Из-за тебя все!
– Мм? – удивился обозный старшина.
– Чего мычишь?! Кто орал, что убогую обидели?
– Дык… кто ж знал? – Бурей с кряхтеньем начал подниматься с земли. – Опять же дозорный…
– Что, дозорный?! Он человека ночью видел, но не говорил же, что Михайлу!
– Ну, не знаю… гонец от Лехи к тебе прискакал, все и подумали…
– Не «все подумали», а ты подумал!
– Ты, Корней, говори, да не заговаривайся! – вступился за обозного старшину Аристарх. – Про то, что ночью у лаза через тын человека видели, тебе дозорный сказал, про то, что с утра девки на месте не оказалось, ты сам узнал, а Бурей тебе передал только то, что бабы у колодца трепали. И то не сам по себе, а когда ты сказал, что тебя в крепость зовут.
– Ага! Я тебе так и сказал: «Если…» – Бурей с кряхтеньем поднялся с земли и продолжил: – «Если бабы правы, то, наверно, Алексей тебя из-за девки вызывает». Так я тебе сказал? Так! А ты сказал, что сопляку надобно мозги вправить. Вот я и подумал…
Что подумал Бурей, осталось неизвестным – дед, набрав в грудь воздуха, заорал в полный голос:
– Орясина!!! Облом неприбранный!!! У тебя место-то, которым думают, есть?! Оглоблю тебе в зад, чтоб не чесал, где не надо! Думал он, осел иерихонский! Боров драный, поперек и наискось с левой стороны, в дух, в нюх, в потроха, в…
Монолог у деда получился пространный, экспрессивный и образный – на уровне боцмана с фекального лихтера. Бурей только невнятно мычал и время от времени хватался за ушибленную голову. Роська, несмотря на всю свою набожность, шокирован не был, а прислушивался, кажется, с интересом, видимо сравнивая ладейную и кавалерийскую школы «ораторского искусства», а Аристарх млел, словно меломан на концерте органной музыки. Наконец, дед не то иссяк, не то просто утомился. Выдав заключительный аккорд «цитатой из Мишки»: «Козлодуй!!!» – он умолк и с чувством плюнул Бурею под ноги.
Аристарх издевательски-растроганно вздохнул и умилился:
– Ну до чего же душевно излагаешь, Корнеюшка, златоуст ты наш, Баян!
– Сам ты Баян! – отлаялся дед, но уже без прежней страстности – Роська, а ты чего вылупился? Пшел вон!
Роську словно ветром сдуло.
«Приехали «спасатели». МЧС, мать их в маковку. Нет, надо с этим цирком закругляться. Дед душу отвел, на второй заход у него, пожалуй, пороха не хватит, пора кончать».
– Деда, а мы ведь тебя вовсе не из-за Васьки вызывали, я же не знал, что я ее украл.
– Гы-гы-гы! – снова развеселился Бурей.